родом, подобное вообще не принято. Просто так случилось, что мое призвание вовсе не великие дела, а дом и семья.
От сердца немного отлегло, но я до сих пор взирала на нее с недоверием.
– Силу можно укротить, даже подавить, – продолжала меж тем Амена, изучающе рассматривая меня. – Но ты же не хочешь этого?
Я? Едва ли не впервые что-то зависело от моего желания. Это заставило задуматься, что само по себе для меня редкость. Обычно решения приходят мгновенно, выскакивают из мыслей, точно кузнечики из травы. И именно они оказываются самыми верными.
А тут… Отказаться от возможности колдовать. Легко сказать! Но стоило мне только представить, что больше никогда моих рук (хотя бы только рук!) не коснется ласковое пламя, как сделалось дурно. И губы сами собой произнесли:
– Ни за что.
Амена удовлетворенно кивнула.
– Так я и думала! И знаешь что, из тебя может получиться толк.
Даже не сомневаюсь. Вот только для этого вспыхивать (в буквальном смысле!) по поводу и без явно недостаточно. Управляться с силой ведь где-то учат… наверное. Вот, темнота моя дремучая! Даже простых вещей не знаю. И сдалась я тем магам такая темная?
Посчитав разговор оконченным, Амена вернулась к печи. И тут же зашипела сквозь зубы, скидывая в помойное ведро с десяток обуглившихся оладушек. Я невольно хихикнула.
– Одни расходы от тебя, – по-доброму заворчала хозяйка, прекрасно понимая, что, не будь в ее доме такой вредоносной меня, не было бы здесь и муки для теста, и еще много чего.
– Поклеп! – вскочила я в притворном возмущении, даже руки в бока уперла. Правда, с моей костлявой фигурой вышло как-то неубедительно. Отъедаться надо, притом срочно. – Иди лучше жениху своему несостоявшемуся обвинения предъяви.
– И мешок муки в компенсацию потребуй. – Это в явившемся к завтраку Алике рачительность взыграла. – Может, его хоть тогда жаба задавит и он перестанет под окнами околачиваться.
Повинуясь неясному порыву, я слегка отодвинула занавеску. И точно! Взгляд успел выхватить удаляющуюся спину сборщика податей. Медом ему здесь намазано, не иначе.
– Эдак ты весь дом сожжешь, – посетовал Алик, отодвигая меня от окна. Вернее, от едва не вспыхнувшей занавески.
Я с глубокомысленным видом оглядела собственные ладони, горящие веселым пламенем. Однако… И как теперь это остановить?
– Вот и еще один довод в пользу самоконтроля, – усмехнулась Амена, и сын с радостью ее поддержал.
Весело им, понимаете ли! А обо мне, бедной, кто-нибудь подумал?
Итог оказался плачевным: завтрак стоит на столе и испускает просто умопомрачительные ароматы, а я пожираю его, к сожалению, только взглядом, но взять ничего не могу. Если, конечно, не собираюсь сжечь весь дом к Сумрачному. А я не собираюсь, честно, потому как черной неблагодарностью не страдаю. Вот и терплю стоически, только слюнки глотаю.
– Что с тобой поделаешь? – весело сверкнул на страждущую меня глазами друг и подсел ближе. – Открывай
