благоприятно или рассматриваются обществом как безобидные либо нейтральные, но и такие, которые «оскорбляют, шокируют или внушают беспокойство» [Там же, с. 629]. Таковы требования плюрализма, толерантности и либерализма – основ демократического общества[12].
Исходя из вышесказанного следует отметить разнородность подходов к определению понятия права человека на культурные ценности на универсальном и региональном уровнях. Представляется, что европейский подход, закрепляющий, что право человека на культурные ценности является его правом на свободомыслие, более конкретный, но он не расходится с универсальным подходом, согласно которому пользование культурными ценностями есть составляющая достойной жизни. Поскольку в более широком контексте свободомыслие также является составляющей достойной жизни.
Таким образом, культурная ценность может быть объектом права каждого индивида на пользование культурой и участия в культурной жизни. Но в то же время в экономическом обороте такая культурная ценность выступает как имущество, собственность отдельных лиц. При этом в действующих международно-правовых актах общего и регионального характера право на культурные ценности закреплено как основополагающее право человека. Конкретное регулирование права человека на культурные ценности получают в позитивных правовых предписаниях – принципах и нормах, закрепленных в международно-правовых документах. Как известно, такие нормы носят сверхимперативный характер.
Исторически правовое регулирование оборота культурных ценностей развивалось за счет норм частного права, права собственности. Более того, до настоящего времени зеркалом существующих проблем в соотношении публичных и частных интересов по поводу культурных ценностей является институт права собственности. Обратимся вначале к существующим теоретическим подходам к определению природы права собственности на культурные ценности.
Согласно ценностной теории, развивающейся в странах континентальной Европы, право собственности распространяется на все оборотоспособные объекты, как материальные, так и нематериальные [Underkuffler, 2003, р. 12–15] (см. также: [Старженецкий, 2004, с. 29]). В связи с этим традиционно выделяются две категории права собственности в отношении культурных ценностей – собственность в отношении вещей и благ. В первом случае объектом является имущество (движимые или недвижимые вещи – картина или памятник архитектуры, соответственно) [Сергеев, Толстой, 2004, с. 275]. Во втором – блага нематериального характера, точнее результаты творческой деятельности, т. е. понятия, образы, идеи, выраженные в этих произведениях [Там же]. Объем благ как объекта регулирования постоянно расширяется.
На современном этапе развития науки отмечаются предпосылки формирования новой категории – право собственности на культурные ценности (cultural property). В доктрине формируется убежденность в необходимости выделить культурные
События последних лет в политико-культурной жизни РФ свидетельствуют о наличии дискуссии и в российском обществе. Обвинения в адрес писателя В. Сорокина и его нашумевшего либретто для Большого театра «Дети Розенталя» со стороны проправительственного движения «Идущие вместе» можно толковать как противоречащие ст. 10 Конвенции 1950 г. Выступления представителей православной церкви зачастую основываются на концепции релятивизма.
