приятелям относится, что сейчас от нашей власти в лесу прячутся. Готов ли он Советам на верность присягнуть?
– Сеня, а не сходил бы ты к нему с парой товарищей? – сказал Комар.
«Ишь ты, командиром командовать хочет», – с неудовольствием подумал Слепак.
– Ты что, думаешь, за каждым контриком председатель должен ходить самолично? Сходи-ка сам.
– Тогда и его помощнику бегать не след, – ответил Филька. – Но сходить надо. Тем более что пьяного Назарова повязать будет все же легче. Давай отрядим Топора. В напарники ему дадим бойца, чтоб был потрезвей.
– Командиры, – послышался в дверях нежный голосок. – Командиры, пойдемте водку пить.
Это была Дашка, местная поблядушка. Она прибежала на балкон, надеясь, что из командиров будет там кто-нибудь один, но ее ждало разочарование, каковое, впрочем, было недолгим.
– Ты, Сеня, внизу распорядись, – сказал Комар. – А я еще покурю.
Но курить он не стал, а взял Дашку за руку и свернул в барскую спальню, где из мебели остался только огромный диван (мужики вытащить не смогли). Все приходилось делать на ощупь – в доме было темно, освещалась лишь гостиная на первом этаже, где гулял комбед…
– Кулацкие списки составляет в нашем селе Филька Комар – грамотей великий. Раньше Фильку водкой поил – бедняк, раньше Фильку со двора гнал в шею – кулак. Полсела чохом в кулаках оказалось. Кстати, и я в этой бумажке… Два пуда зерна вывез.
– Хороши дела, – покачал головой Назаров.
– Да это еще цветочки. Пшеничка-то от нас уехала. А Слепак и Комаров остались. Усадьба барская уцелела – так они всем своим комбедом там засели. И нашей голоты туда немало потянулось, и из соседних деревень понабежало. Назвали себя Красной гвардией – один дед, что в гвардии служил, вслед им плевался. Ночью гуляют, а днем в округе порядки наводят…
За окном злобно взлаял Волчок.
– Видать, они пожаловали, – сказал Степан. – В такую пору больше некому.
– Цыц, чертов сын! – раздалось во дворе. – Зашибу!
Волчок продолжал лаять, но уже потише. Похоже, зашибли.
Через пару секунд дверь открылась. На пороге стояли двое гостей: Колька Савельев да Витька Топоров, один в шинельке, другой – в пальтишке, и оба – с красными повязками на рукаве. Лариса ойкнула и успела скрыться в соседней комнате. Гости старались держаться браво, но чувствовалось – это им не так и просто. Они и в патруль-то пошли, чтобы немножко в голове посветлело после дурного первача недавней выгонки.
– Здорово, соседи, – пробормотал Колька. Он снял картуз, и пальцы его правой руки на секунду сложились, будто для крестного знамения, но он смущенно взглянул на Топорова, после чего опустил руку. А Витька и не подумал сдернуть фуражку. Комбедовцы вошли в горницу.
Реакция сидящих была разной. Немало выпивший Степан посмотрел на них зло. Тимоха испуганно икнул. А Никита Палыч только усмехнулся:
– Здорово,
