скучно с женихом и братом его, княжна решила взять с собой верную подруженьку. И будь Прекраса повнимательнее, обязательно заметила бы, как смотрит жених её на шустроглазую рыжую девку, и какими полными обещания взглядами та одаривает княжича. Но Прекраса не замечала этого, все мысли её были лишь о том, как разжечь любовь в сердце жениха.
Так и выехали они за заборол вчетвером, но ехать пришлось медленно, поскольку лошадь Агафьи была медлительной и старой, поэтому придерживали спутники своих резвых породистых скакунов.
Княжич Карн ехал по правую руку от княжны, даже не замечая прикрас земли, которая должна стать его. Карна не интересовало то, за что отец и его друг лили кровь, за что боролись, не щадя себя и своих людей. Княжич не хотел править, его не интересовало решение жалоб людских, приумножение богатства, ему безразличны были рассказы о сечах добрых. Он хотел просто жить так, как живет нынче, беспечной и беззаботной жизнью, ездить на охоты славные, посещать пиры хмельные, любить красивых женщин.
По левую руку от княжны Прекрасы ехал княжич Рулаф, окрылённый своей первой любовью. Он не сводил восхищённых глаз с Прекрасы, ловил каждое её слово. Стоило ей мельком взглянуть на него, как сердце Рулафа, казалось, пропускало один удар. Его терзала жгучая зависть к брату, наследнику отца, тому, кто будет обладать этой сияющей красотой. Каждую ночь Рулафа посещали сны, страстные, запретные, прекрасные сновидения, в которых Прекраса была его, она тянула к нему белые холёные руки, звала его, манила.
– Как солнышко пригревает нынче, – запрокинув голову, прошептала княжна.
– Да, погожий день выдался, – сказал Карн.
– Давайте поедем к речке, там за утёсом место красивое есть, там такие цветы растут! – предложила Прекраса.
– Давайте съездим, – равнодушно согласился Карн.
Рулаф изумлённо посмотрел на брата, разве можно на предложение столь красивой девицы отвечать так неохотно?
– Агафьюшка, ну, скажи же, что за утёсом прелестные цветы растут, такие, что не стыдно в венок самой Леле вплести, – обернувшись к прислужнице, сказала княжна.
– Правда чистая в словах твоих, княжна, – согласилась Агафья.
И Прекраса, победно улыбнувшись, пришпорила резвую кобылу и, вырвавшись вперёд, быстро поскакала к заветному утёсу. Княжич Рулаф старался не отставать от княжны, и не щадил породистого скакуна.
Княжна, доехав до утёса, обернувшись, помахала рукой почти догнавшему её Рулафу, Карну, который отстал ненамного, и Агафье, которая была дальше всех. Обогнув утёс по речной воде, доходившей до колен её Ромашке, княжна въехала в небольшой лесок, быстро миновав его. Прекраса подъехала к полю, сплошь покрытому прекрасными полевыми цветами.
Княжна хотела спрыгнуть с Ромашки, но та не стояла на месте, а пританцовывала, перебирая копытами на месте, поэтому без привычной помощи рынды спуститься оказалось
