даже не пытался добраться до сокровенных частей тела жертвы. Значит, придется имитировать ограбление. Сорвать с меня кольца, сережки, забрать сумочку. И куда он их денет?
В общем, прихожу к выводу, что не ждет меня Василий в подъезде с монтировкой в руке, и распахиваю дверь. Без приключений добираюсь до квартиры. В ней Васи тоже нет. Где же его носит? Наверное, сидит, бедненький, в машине и обдумывает, как же ему выполнить придуманный Лизкой план. Уже видит себя перед сундуком с деньгами. Доллары, евро, фунты. Сотенные купюры. Пятисотенные. Тысячные. И много их. А потом видит себя за штурвалом белоснежной яхты. А вокруг танцуют… эти… как их там? Вакханки? Девки голые, одним словом. Впрочем, этого не будет. Лизка не допустит, чтобы ее Васенька о другой бабе размечтался.
Иду готовить ужин. Чем бы таким мне его сегодня удивить? Решаю нажарить большую сковороду картошки и сварить сосиски. Не слишком изысканно, но что взять с любимой и любящей жены, которая сама только что с работы пожаловала? Если любит – спасибо скажет. И в щечку поцелует. А ему, как я догадываюсь, сейчас надо быть с женой особенно нежным и внимательным. Дабы не подумала чего нехорошего.
Но все-таки какая же стерва моя Лизка! Да что там стерва. Как там Аллегрова пела? «Все мы, бабы, – стервы». И она, и я – обе хороши. Но замыслить убийство – это кем же надо быть? Как это она до такого додумалась? Ответ: деньги. Все преступления в конечном счете совершаются ради выгоды. Не оставил бы супруг Лизке отельчик в Альпах – разве бы у нее появилась такая идея? А так, за четыре года замужества, привыкла моя сестричка каждый день дебет с кредитом сводить. И стало для Лизки убийство сестры делом вполне обыденным. Это бизнес, ничего личного. Она ради денег кого угодно готова грохнуть. Просто я для нее – кость в горле. Но сама Лизка пачкать руки не хочет. Потому что, как законный муж, в случае моей смерти Вася получает всё.
Да, схема простая и, в общем-то, очевидная. И всё же в голове не укладывается. Вася… Почему он так быстро согласился? Сейчас он, конечно, заливает Лизке, что охмурила я его. Что нашло на него затмение. А что еще тут скажешь? Но я-то знаю, что Вася тогда влюбился в меня по-настоящему. Уже тогда я знала, как завоевывать мужчин. А Лизка не умела. Потому и проиграла мне эту партию.
Ну ладно, будем считать, что не Вася в меня влюбился, а я его охмурила. Но ведь после свадьбы должно было к нему прийти отрезвление? Должен же он был проснуться однажды, посмотреть, кто рядом с ним лежит, и вдруг понять: не та!
Не было этого! Хорошо мы жили. Ни разу я не видела, чтобы Вася страдал воспоминаниями. Потому что он, прямо скажем, обыкновенный мужик. Звезд с неба не хватает.
Тогда чем же его Лизка так околдовала? Четыре года назад не смогла удержать, а теперь с легкостью не только вернула, но и на убийство жены в два счета уговорила? Почему он сразу же к ней помчался? Виноватым себя чувствовал? Или проснулось что-то в душе?
Скорее всего – и то и другое. Думал он про Лизку. Не то чтобы мечтал о ней, а виноватым себя чувствовал, что поступил с ней подло. И мысли эти
