с ней, жаль, что мы не познакомились со Златовой раньше.
– Жанна сказала, что вы ждете Вениамина Подольского, – продолжила я. – Вроде он главное блюдо сегодняшней вечеринки.
Крестова взглянула на большие, усыпанные блестящими камешками часики.
– Веня удивительно талантлив. Жанна обожает его песни и книги. Вот я и решила сделать ей подарок – упросила Подольского заглянуть на тусовку. А он, как все звезды, опаздывает.
– Вы здорово придумали! – восхитилась я. – И праздник получился на славу.
– Думаю, тут больше ста человек, – пробормотала Елена. – Что вы сказали? Ах, да! Жанна обрадуется, когда увидит Веню.
– Интересно работать в рекламном бизнесе? – сменила я тему.
– Это творческая работа, – коротко обронила Крестова.
– Понимаете, мне надоело домашнее хозяйство, – смущенно заговорила я, – хочется найти службу в таком месте, где жизнь кипит, поработать со звездами.
– Ах, дорогая, вообще-то селебретис при тесном общении оказываются гадкими людишками, – снисходительно заметила Елена. – Лучше овладейте профессией бухгалтера. Уверяю, в маленькой тихой фирме вам больше понравится.
Я изо всех сил продолжала изображать простодушную тетку.
– Жанночка сейчас призналась, что у вас контракт с Подольским. Очень хочу с ним поближе познакомиться. Вы меня ему не представите? Раз у вас деловые отношения, он не откажет.
Крестова стиснула губы в нитку, но уже через секунду растянула их в улыбке.
– Вы не так ее поняли. Я всего-навсего сказала Златовой о желании привлечь Вениамина к сотрудничеству, предложить ему договор на эксклюзивных условиях, чтобы он прорекламировал один товар. Простите, дорогуша, мне надо срочно отойти.
Елена поставила на стол тарелку с недоеденными закусками и ввинтилась в толпу. Я неотрывно следила за ней. Рекламщица подошла к Жанне и начала что-то ей говорить. А та расхохоталась, влила в себя содержимое очередного бокала, потом поманила официанта и схватила с подноса полный фужер. Крестова отняла его у подруги. Златова топнула ногой. Судя по напряженным лицам, женщины стали ссориться.
Тихий звонок мобильного оторвал меня от наблюдения за ними. Номер, высветившийся на экране, оказался незнакомым.
– Слушаю, – сказала я.
В ответ раздалась английская речь. Стало понятно, что на том конце провода опять сотрудник аэропорта Джона Кеннеди.
– Ай донт спик инглиш, – бойко ответила я, – ай спик дойч энд раша. Ай фром Москва.
– Москва, Москва, – затараторил мобильный. – О, йес! Москва!
– Ай донт спик инглиш, – повторила я, – ай жить в Москве. Ай рашен вумен. Сэр! Рашен вумен но спик инглиш.
В трубке что-то хрюкнуло, затем прорезался хриплый простуженный баритон:
– Добрый утра, товарисч Романофф.
– Здрассти, – обрадовалась я. – Что с моим багажом?
– Ваш
