глаза за стеклами пенсне, дружелюбная вежливая улыбка без намека на веселье. Доктор Триас привык вести поединок со смертью, и чем больше он улыбался, тем становилось страшнее. Его обращение со мной – то, как он меня встретил и усадил, – наводило на мысли о скором конце. Правда, всего несколько дней назад, когда я начал проходить обследование, он подробно рассказывал о новейших достижениях в области науки и медицины, вселявших надежду на успех в борьбе с болезнью, симптомы которой я описывал. Из его слов я мог сделать вывод, что сам он лично в благополучном исходе не сомневался.
– Как ваши дела? – спросил он, переводя взгляд с меня на папку, лежавшую на столе.
– Это вы мне скажите.
Он наградил меня бесстрастной улыбкой хорошего игрока в покер.
– Сестра упомянула, что вы писатель. Но я вижу, заполняя анкету в истории болезни, вы указали, будто являетесь служащим.
– В моем случае это одно и то же.
– Наверное, некоторые из моих пациентов – ваши читатели.
– Надеюсь, их нервная система не пострадала непоправимо.
Доктор улыбнулся, словно нашел мое замечание остроумным, и принял деловой вид, давая понять, что предварительные светские любезности закончены и пора побеседовать о главном.
– Как я вижу, вы пришли один, сеньор Мартин. У вас есть близкие родственники? Жена? Братья? Родители, которые здравствуют поныне?
– Звучит мрачновато, – отозвался я.
– Сеньор Мартин, я не хочу вас обманывать. Результаты первых анализов далеко не такие обнадеживающие, как мы рассчитывали.
Я молча смотрел на него. Я не почувствовал ни страха, ни тревоги. Я не почувствовал ничего.
– Все указывает на то, что у вас опухоль, расположенная в левой доле головного мозга. Анализы подтверждают те опасения, которые вызывают описанные вами симптомы. Есть серьезные основания предполагать, что речь идет о карциноме.
На миг я лишился дара речи. Я даже не был способен изобразить удивление.
– Как давно она образовалась?
– Невозможно установить точно, но осмелюсь предположить, что новообразование развивается довольно давно, и это полностью объясняет симптомы, которые вы перечислили, как и проблемы с работоспособностью, с чем вам пришлось столкнуться в последнее время.
Я глубоко вздохнул, пытаясь смириться с судьбой. Доктор наблюдал за мной с выражением бесконечного терпения и сочувствия, давая мне время свыкнуться со страшным известием. Я пытался заговорить, но слова не шли с губ. Наконец наши взгляды скрестились.
– Итак, я в ваших руках доктор. Скажите же, какой курс лечения я должен пройти.
Я увидел, как его глаза наполняются отчаянием, ибо он только теперь осознал, что я не хочу понимать истинного значения его приговора. Я вновь сделал попытку принять неизбежное, борясь с тошнотой, подкатившей к горлу. Доктор налил стакан воды из графина и протянул мне. Я выпил воды и спросил:
– Лечения не существует?
– Существует.
