ответила Либуше. – А вот он и сам пожаловал к нам.
Элиза была полностью уверена, что увидит витязя в железных доспехах на белом скакуне. Но ничего подобного не произошло. Навстречу по дорожке им шел здоровенный детина в простой холщевой крестьянской рубашке и лаптях. Соломенного цвета волосы спускались почти до самых плеч, большие серо-голубые глаза излучали доброту, а чуть угловатая походка совсем не напоминала княжескую поступь.
«Князь, а так похож на пахаря», – подумала Элиза.
– Да он и есть пахарь, – ответила Либуше, опять прочтя ее мысли. – Я выбрала его себе в супруги, и от нас пошла великая династия Пршемысловичей, которые объединили страну. Великий Вацлав – мой потомок, – с гордостью сказала Либуше. – Ну что же мы все болтаем? – спохватилась княгиня. – Пора и за трапезу, и она жестом показала следовать за собой. Остановившись у довольно большого чистенького дома с красной крышей, она гостеприимно отворила тяжелую дубовую дверь и сказала:
– Добро пожаловать в мой дом.
И компания родственников вместе с незнакомкой вошли в обитель княгини. Надо сказать, что Элизу не поразило внутреннее убранство жилища прославленной княгини.
«Обыкновенный дом зажиточных славян», – подумала Элиза. «Все, как писали в исторических учебниках».
Но это было не совсем так. Обитель Белой Княгини сияла чистотой, белизной, и от всей обстановки веяло какой-то величественностью и одновременно гостеприимством, хотя внешне все было просто, как у древних славян, живших в согласии с природой. На самом видном месте находился очаг, в котором, видимо, днем и ночью поддерживался огонь. В центре располагался огромный деревянный стол, расписанный яркими узорами. Вокруг стола стояли такие же деревянные лавки с инкрустированными ножками. Где-то в самом дальнем углу Элиза разглядела гигантскую лежанку, покрытую шкурами зверей, рядом с которой стояло большое бронзовое зеркало с небольшим подзеркальником, на котором вперемежку лежали все атрибуты женской красоты: гребни, железные флакончики, какие-то иголочки, полотняные расшитые платочки и прочая женская мишура. «Надо же», – подумала Элиза, – «и они занимались тем же самым».
Тем временем две юркие служанки в простых полотняных платьях и белых платочках уже накрывали на стол. И вот на столе уже дымился котелок с похлебкой, на огромном серебряном блюде ждала своей очереди солонина с картошкой, а в небольшой плетеной корзине издавали сладкий аромат спелые яблоки. А под конец две хрупкие служанки водрузили на стол большую бочку с пивом, которым можно было напоить несколько легионов Юлия Цезаря. Вошел Пршемысл и положил на стол две большие буханки белого душистого хлеба и сказал:
– Хозяйка, прошу вас занять ваше место, – и Либуше, гордо прошествовав, села во главе стола.
– Что же вы стоите? – засмеялась княгиня. – Прошу всех к столу!
Гости сели на деревянные, жесткие лавки, и все те же служанки раздали каждому по огромной ложке. Пршемысл наломал
