в 22.00. Значит, Хряк подтянется примерно к 23—24-м. Вот ваш изящный инструмент с глушителем. Его следует оставить на месте события. Только, Леночка, не забудьте о контрольном. Все должно быть на высоком идейном и профессиональном уровне. Как говорит ваш муж Голицын, «зло должно быть наказано»!
– Скажите, Николай Иванович, а ведь Голицын и во сне разговаривает, вы, случайно, не знаете, о чем?
– Нет, Леночка, но когда мой учитель сразу после войны вербовал одну известную советскую кинозвезду, она обескуражила его фразой: «А вы знаете, я не могу работать на органы, я разговариваю во сне и могу все разболтать». Она, в отличие от многих коллег по цеху, не стала стучать, но история с ее неудачной вербовкой стала известной, а фраза – крылатой. Хотя лично для вас на следующую встречу я подготовлю список тем, обсуждаемых Голицыным под воздействием Морфея.
– Спасибо, Николай Иванович, я пошутила. Давайте используем наши оперативные возможности во имя мирных, в смысле, благих, тьфу, черт… ну, в общем… во имя наших общих целей.
– Как скажете, Леночка, как скажете. По Хряку вопросы есть?
– По Хряку – нет. У меня вопрос личный. Наш контракт заканчивается после искоренения нами всей преступности в регионе?!
– Нет, Леночка. Он заканчивается только со смертью одного из участников контракта. Единственный нюанс, на который я хотел обратить ваше внимание, это то, что смерть должна быть естественной. В противном случае последствия могут быть непредсказуемыми. Но мы заболтались. Вам пора. Удачи, прелестница моя. Удачи!
Глава 13
После того памятного посещения могилы матери накануне свадьбы Лена никогда даже в мыслях не позволяла себе вернуться к старому, то есть на тропу войны. Ей очень нравились ее домашний халат, мягкие тапочки, возня у плиты. Придумывание новых блюд было дня нее сродни придумыванию новых поз в постели. Поваренная книга стала для нее своего рода Камасутрой. Они кайфовали с Антоном от своей молодости, своего секса, своей кулинарии, своей квартиры, своих разговоров… Короче, от всего своего – совместного.
Что бы ни затеяла Лена, все приводило Антона в восторг, и наоборот. Одним словом, они любили друг друга. Господи! Какое это счастье!
Но вот появился, словно ядовитый гриб после слепого дождя, Николай Иванович, и это было угрозой для всего того, к чему так тяжело и упорно шла Лена. Она сразу же решила убить Кузнецова, чтобы не стать игрушкой в его руках. Единственное, что не решила еще Лена, это когда и как.
Но непростая жизнь уже научила ее, что нужно просто ждать – и в нужный момент подсказка будет найдена. А пока Лена расположилась на пустыре напротив дома буфетчицы и дурогонки Галины Перебийхвост и, удобно откинувшись на сиденье, попивала из банки пиво и наблюдала за всеми, кто подходил к пустырю и свалке.
Буфетчица появилась в 22.30. Лена узнала ее по огромной копне измученных перекисью волос и тяжелым сумкам, которые были бы, пожалуй, не по плечу и известным одесским
