из стихов сгоревших.Из невысоких изб.
Песенного всесилья.
Мы —
из бессмертья.
Из
плоти твоей, Россия!
Мы от свинцовых розг
падали в снег с разбега.
Но —
поднимались в рост,
звонкие,
как победа!
Как продолженье дня,
шли
тяжело и мощно…
Можно
убить
меня.
Нас
убить невозможно.
Понятие «мы», ощущение принадлежности к общему великому делу, к русскому народу, к общей нашей Родине России, причастности к ее грандиозной истории тщательно вытравливалось. Тем, кто разваливал Советский Союз, нужно было поколение без корней, чтобы можно было безнаказанно развалить и Россию. Вот почему его лишали права на «мы». И вот результат, о котором пишут авторы исследования:
«Это растерянность не перед временем с его экономической жесткостью, но перед собственным отражением в зеркале. Кто я? Чего я хочу? Отсюда и медитации на тему юности. Человек пытается отыскать ответ на мучительные вопросы там, где он начинался как личность. Но это путешествие не в советское прошлое. Это путешествие в глубину собственной души и собственного сознания» (http://www.contrtv.ru).
Не случайна, конечно, здесь параллель с французским студенческим бунтом 1968 года, хотя авторы и не стали отождествлять внутренний общероссийский протест успешных 30-летних против бездушия и грубого материализма современного общества Эрефии с протестами нашего среднего класса и представителей «креативного класса», т. е. интеллигенции, которые приняли форму «болотной революции». Но связь эта очевидна. И именно среди тех, кто вышел с протестами против фальсификации результатов парламентских выборов 2011 года и последующих выборов, существует четкое убеждение, что «за двадцать лет после распада СССР российское общество стало обществом потребления, но демократического общества в России не появилось» (из исследования «Постсоветская ностальгия в повседневном дискурсе россиян» Валерия Касамары и Анны Сороки из Высшей школы экономики).
Власть не сразу разобралась, что и в среде внесистемной оппозиции находятся не только злобные «бандерлоги» (так обозвал их Путин по Киплингу), ненавидящие и власть, и Россию одновременно. И все же разобрались, что под протестными лозунгами на улицы больших городов выходят и те, кто может стать надежной опорой тех реформ, в которых Россия действительно нуждается, чтобы совершить рывок в будущее. Видимо, именно поэтому и Путин решил дать этой оппозиции шанс, когда учел ряд ее требований в своей новой президентской программе на третий срок.
Владимир Рыжков в интервью «Газете, ру.» сказал: «После протестных акций 2011 года и после 6 мая 2012 года Путин принял решение резко «закрутить гайки». И все драконовские законы были приняты в течение 2012 года – это и «закон Димы Яковлева», и закон об НКО – «иностранных агентах», и ужесточение ответственности
