ушел за кулисы, волоча за собою дохлую крысу и объявив напоследок, что из нее выйдет недурной воротник на домашнюю мантию… Несмотря на все рукоплескания довольной публики, он так и не вышел на сцену.
– Геран, кто это был? – наклонившись к соседу, спросил всерьез заинтересованный Хэлдар.
– Это Арколь, их шут. Мог бы стать великим артистом, если бы обратил свой дар на что-нибудь более серьезное. Но он предпочитает смешить…
– Но ведь он… эльф?
– Полукровка, – дернув щекой, ответил Геран, – какая-то из наших высокородных дам развлеклась с человеком… ребенка, как водится, подбросила в приют Дочерей Добродетели…
Пир продолжался своим чередом. Гости развлекались в свое удовольствие: желающие напиться – опрокидывали бокал за бокалом, заливая вином парадные одеяния; желающие накушаться про запас – опустошали тарелки и подносы, распуская пояса; жаждущие общения – беседовали, и все без исключения ждали следующего выхода кого-нибудь из храмовой труппы Лимпэнг-Танга. Бесшумно сновали слуги, внося все новые и новые перемены блюд, меняя чересчур запачканные скатерти, опрыскивая пол душистой водой; праздник определенно удавался на славу. Хэлдар давно уже отодвинул от себя серебряный столовый прибор и, прихлебывая отменное баронское вино, рассматривал гостей. Все шло своим чередом, как и должно, но внутренний голос нашептывал ему, что вряд ли сегодняшний вечер закончится тихо и мирно, что-то назревало в воздухе… но вот что именно? Порой он ощущал, как мимо него проносятся дуновения чьих-то чувств – ревности? страха? радости? Вот и Геран как-то озабоченно потер лоб кончиками пальцев… На сцену снова вышел Лиусс.
– Гости славного барона, представляю вам Орсона и всю силу его рук!
А затем на подмостках снова появился Арколь. На этот раз его сопровождал Лорка, переодетый в женское платье; он следовал за шутом по пятам, вздыхая и охая. Сделав круг по смене, «девица» обратилась с жалобою к зрителям:
– И угораздило же меня, несчастную, влюбиться в ельфа! Ну что ты будешь делать с эдаким кавалером, и добро бы я ему не ндравилась, так ведь нет, говорит, что мила я ему…
Хэлдар вздрогнул, Геран удивленно глянул на него.
А на сцене тем временем артисты разыгрывали настоящую комедию. В ответ на все улыбки и томные взгляды девицы, Арколь-«ельф» принимал изысканные позы, словно срисованные из придворного трактата о хороших манерах, и начинал воспевать достоинства своей избранницы… Она недвусмысленно подмигивала ему, а он распевал серенады. Она задирала подол чуть ли не до подбородка, демонстрируя полосатые чулки и кружевные панталоны, а он с изысканным подвыванием читал ей стихи. Сидящие за столом эльфы помрачнели и с деланным недоумением переглядывались, Хадор так и вовсе покраснел от негодования, и все порывался встать и вмешаться… Но вот артисты скрылись в кулисах:
