оптимизма повышают, хоть память моделируют – теперь ведь это, кажется, разрешено…
Мила наклонилась, попыталась заглянуть Рихарду в глаза.
– Но позвольте! Каким же должно быть ваше отчаяние, чтобы согласиться на подобное?.. Ведь имплантация частично превратит вас в машину!
– Для мужчины я покажусь вам слишком сентиментальным. Я знаю это. Но мне уже все равно, лишь бы избавиться от этой вечной, гнетущей тоски. Сегодня я пришел с окончательным решением подписать договор на имплантацию. Я так волновался, что даже не помню, как очутился в том месте, где мы с вами столкнулись. Знаете ли, просто какой-то провал в памяти. Но стоило только мне увидеть вас… – Он быстро вскинул взгляд и снова опустил. – Мне подумалось, что вдруг… мало ли? Может, это какой-то знак? Может не стоит падать духом и всецело доверяться кибернетике?
– Конечно, нет, ни в коем случае! Это ведь так ужасно – быть марионеткой компьютерного мозга, управляющего вживленными биосиверами! – Она спохватилась и почувствовала, что краснеет. – Простите! Что я болтаю? Не слушайте меня, я не вправе вмешиваться и оспаривать чужие решения. К тому же, наверно, я старомодна.
– Нет, прошу вас, говорите! – Он схватил ее за руку. – Я… я внезапно почувствовал, что многое может зависеть от вашего мнения. Да-да, я действительно шел на процедуру, когда встретил вас. Неожиданно мне показалось, что препятствие на пути – это знак не совершать… о, простите! препятствие – неудачное слово…
– Все в порядке, – заверила она и посмотрела в сторону, чтобы не видеть его побледневшего, взволнованного лица.
– Я, наверное, должен вам рассказать…
– Нет, это не обязательно. – Мила начала жалеть, что не отправила мужчину к специалисту по душевным болезням.
– Не хочу, чтобы вы приняли меня за помешанного. Мне тридцать четыре, и я никогда не был женат. Всю жизнь посвятил больной сестре, не мог сдать Миранду в клинику и забыть о ее существовании. Согласитесь, вряд ли моей жене, если бы я решился жениться, понравилось бы соседство душевнобольной. Миранда иногда рассуждала вполне здраво, но, несомненно, была далека от реальности. Два месяца назад ее не стало. Несчастный случай.
Мила не знала, что сказать. Ей хотелось молча сочувственно покивать и уйти, не оглядываясь. Но вдруг ее осенило:
– Скажите, Рихард, вы любили сестру? Я имею в виду, как брат, как человек преисполненный сочувствия, ответственный и заботливый.
– Да, безусловно, – прошептал он.
– Почему же вы хотите забыть ее? То, что случилось, принесло вам много горя, много боли, но благодаря существованию Миранды вы стали тем, кто вы есть.
Рихард вздрогнул.
– Вы правы. – Голос его зазвучал спокойно. – Не иначе как судьба послала мне вас. Спасибо, огромное вам спасибо за то, что не отказались выслушать. Вы меня выручили.
Она с облегчением вздохнула.
– Ну,
