style="font-size:15px;"> Внутри был вампир. Он лежал на высокой железной кровати с блестящими никелированными шарами, в которых тускло отражался слабый свет одинокой свечи, стоящей на грубо сколоченном деревянном столе. Лежал, широко разинув рот и сложив руки на огромном брюхе. А над ним вились комары.
Зрелище было необычайным: комары выстраивались в цепочку и на бреющем полете проносились над широко раскрытой пастью вампира. И каждый сбрасывал в неё капельку крови. Когда уровень крови чуть не сравнялся с зубами, и она почти потекла из углов рта, вампир длинно глотнул и снова раскрыл окровавленную пасть.
А мимо меня прогудел новый комариный рой.
"На поток поставили! – восхитился я. – Конвейер…" – И тут же настроение моё переменилось: "Чужими руками… то есть хоботками кровь загребает!"
Ярость тёмной волной поднялась во мне, и я почти не помню – до того всё произошло быстро, – как разбил стекло, проник внутрь сторожки и пронзил вампира, не успевшего подняться с кровати, осиновым колом.
И только после проведенного возмездия заметил то, чего не смог увидеть из окна: в комнате стоял блестящий хромированными деталями электронный прибор, ощетинившийся антеннами, на верхней крышке которого перемигивались красные и зелёные светодиоды.
Прежде чем вылететь из комнаты, все комары несколько раз облетали вокруг прибора. То же проделывали и комары, влетавшие в окно. Над прибором поэтому крутились две серые спирали: одна по часовой стрелке, вторая – против.
"Сам сделал, что ли? – подумал я. Но отделка смотрелась явно заводской, да и на табличке под тумблером включения виднелась надпись, выполненная на непонятном мне внеземном языке. "Вот и весточка оттуда", – подумал я, и, протянув руку и щёлкнув тумблером, выключил прибор.
Комары, словно избавившись от злого наваждения, победно запели – их тоненький звон тотчас наполнил комнату, – и радостно вылетели в окно, навстречу свободе.
В этом мире хочется жить
Розовый нектар сочился из венчика цветов. От благоуханных запахов кружилась голова.
Золотые солнечные лучи преломлялись маленькими радугами в частых капельках росы, жемчужно усеивающих нежно-зелёные листья.
Веселый звон ручьёв доносился с земли, а из-под облаков спускались звонкие трели порхающих в вышине птах.
Лёгкий тёплый ветерок бережно качал ажурные листья, убаюкивая сидящих на них разноцветных бабочек и прозрачнокрылых стрекоз.
– В этом мире хочется жить! – прошептала Марыля. – Какой он замечательный!
– Этот мир создан специально для тебя! – прошептал ей в ухо тихий ласковый голос.
И тотчас же прекрасная музыка полилась неведомо откуда, ничуть не заглушая пенья птиц и журчания ручьёв, но лишь дополняя и усиливая их звучание, словно включая в свой загадочный оркестр.
– Для меня? – удивилась Марыля.
