«нет»? Только один угол пострадал.
– Через фронт летели благополучно?
– Нормально.
– Не обстреливали?
– Нормально.
– К нашему брату партизану часто летаете?
– Нормально, почти каждую ночь. Вас же повсюду развелось, – засмеялся опять летчик.
Все у него было нормально: и положение на фронте, и состояние торговли в Москве, и настроение в армии, и работа московских театров. И хотя спрашивавшим так хотелось услышать побольше всяких живых подробностей, все же это словечко «нормально» вмещало в себе что-то такое, что было самым главным и самым исчерпывающим ответом на все их вопросы.
Когда они прощались, Марков спросил:
– Когда будете в Москве?
– Через три часа сорок минут. В общем, нормально, – ответил летчик и, козырнув, побежал к самолету.
Вскоре моторный гул уже растаял на востоке.
– Нормально, – произнес товарищ Алексей, и они с Марковым громко рассмеялись.
Глава 8
Для Кравцова наступили решающие дни.
Гестаповцы, конечно, чувствовали, что их работа с молодежью начала, что называется, уходить в песок. На сборы приходило все меньше ребят. Последний сбор в клубе «желающих» ехать в Германию не состоялся: пришли только четыре человека, и они, увидев, что больше никого нет, мгновенно исчезли. Усилия подпольщиков и ребят, отобранных Кравцовым и Добрыниным, даром не пропали.
Клейнер приказал сделать проверочный обход по десяти адресам, чтобы выяснить, почему ребята не являются на сборы. По девяти адресам ребят вообще не оказалось: кто «поехал к дядьке на деревню», кто «отправился за картошкой в соседний район». Словом, кто что. И только один оказался дома, но «лежал в тифу».
Клейнер вызвал к себе гауптштурмфюрера Берга, отвечавшего за работу с молодежью, и Кравцова.
– Вы думаете, так все это и есть? Дядька, картошка, тиф? – спросил Клейнер холодно и небрежно, но Кравцов видел, что оберштурмбаннфюрер в ярости.
Майор Берг пожал плечами.
– Вполне возможно.
– А то, что у вас под носом работали коммунисты, – это возможно? – заорал Клейнер.
Берг молчал.
– Господин Коноплев, ваше мнение? – снова холодно и небрежно спросил Клейнер.
Кравцов встал.
– Ваше опасение, господин оберштурмбаннфюрер, мне кажется, не лишено основания.
– О, интересно! Почему вы так считаете?
– Потому что другого объяснения я просто не мог найти.
– Логично. Весьма логично, – лицо Клейнера кривилось в усмешке. – Я поздравляю вас, господа. Коммунисты благодарны вам за вашу бездарность и слепоту. Придется серьезно разобраться в вашей деятельности. Прошу каждого из вас написать обстоятельный рапорт о своей работе. Предупреждаю: ненаказанным это безобразие не останется. Вы, Берг, можете идти, а господину Коноплеву – остаться…
– Как
