обращается.
– Я, когда вас слушала, пыталась составить его психологический портрет. Насколько это возможно, конечно, по краткому наблюдению. Перед моими глазами все-таки за годы работы в школе сотни подростков прошли. А он недалеко ушел от школьного возраста, в том числе и ментально. По характеру вроде не жестокий, но и недобрый, очевидно с психологическими проблемами, внешне самоуверенный, но в то же время не уверенный в себе. Так бывает. Зацикленный на чем-то.
– Ну да, он как будто не слышал меня, точнее, не слушал. И ты обратила внимание: сказал, что не знает, что от нас нужно?
– Да. Явно несамостоятельный в своих поступках. И в то же время не просто исполнитель. Создавалось впечатление, что он обдумывал, какие принять решения. Не механически исполняет приказы, выбирает какие-то опции. Хотя смысл слова «опции» ему вряд ли известен. Впечатление образованного молодого человека не производит. Какие-то у него проблемы. И он рассчитывает с нашей помощью их решить. Хотя, может, я и лишнего нафантазировала на основе такого краткого общения.
– Я не ожидала, что он меня ударит. Он не казался ни обозленным, ни агрессивным. Бирута улыбнулась:
– Так это ведь ты на него напала.
– Ну да. Собственно он и оттолкнул меня беззлобно, как что-то неодушевленное, что вдруг на него налетело.
– Ты знаешь, у меня сложилось впечатление, что он не видит в нас живых людей.
– Точно!!! Именно об этом я подумала, когда пыталась пробиться к его сознанию. Пробиться к чувствам даже не пыталась. Какой-то он ледяной.
– Ты, знаешь, Марточка, я думаю, это чужой для него дом. Похоже, что он не имеет никакого представления о том, что хранится в погребе.
– Ты хочешь сказать, что его не беспокоила мысль, что мы второй день (а ты, кстати, уже четвертый!) без еды? То есть ему безразлично живы мы тут или нет?
– Ну, если он планирует отправить тебя в Прагу, то, наверное, не совсем безразлично.
– А вот ты его послушала – у тебя не появились новые идеи о причинах нашего заточения?
– Пока нет. Но уже есть над чем подумать, – Бирута улыбнулась, – хорошо бы он еще зашел.
6
28 июня
Привычным движением протянув руку к тумбочке у кровати, на которой лежал телефон, и нажав на кнопку, Лера взглянула, сколько на часах. На экране высветились цифры – 6:05. Так и думала, что около шести. Обычно, проснувшись, прежде чем посмотреть на часы, она сама по освещенности комнаты старалась определить, который час, и только потом проверяла себя. Практически всегда угадывала. С точностью до четверти часа. Ей это нравилось. Что угадывала. Она была вообще человеком достаточно уверенным в себе, и такие мелочи, как ей казалось, еще больше укрепляли это чувство. Надо вставать, все равно уже не уснуть. И ночью-то она то во сне, то в полудреме все время «находилась в засаде» и присматривала за домом, а сейчас и вовсе эти мысли не дадут заснуть.
Приняв душ и наскоро позавтракав, она вышла на улицу.
