ребёнка, своего сына, который находился сейчас у Тани в животе и вообще ни в чём виноват не был.
– Ищи себе нормальную работу, хватит уже дурака валять.
– Я постараюсь.
Говорил спокойно, уже заходя в ванную. Плотно прикрыв дверь, чтобы не слышать истошных воплей жены, включил посильнее воду.
– Тунеядец, – сквозь шум воды вновь послышалось из-за двери.
– Ты в этом доме только и делаешь, что моешься, ешь да спишь. Никакого от тебя толку нет. Уходи! Нам без тебя ещё лучше будет.
Больше уже ничего не слышал. От всех «нежностей», которые наговорила супруга за столь короткий промежуток времени, стало вдруг как-то не по себе. Он лёг в ванную и постарался расслабиться.
Помывшись, принялся готовить ужин. На кухню вошёл Артём.
– А вот когда папа с нами жил, холодильник от продуктов ломился, а сейчас, и покушать-то нечего совсем, если только мама чего-нибудь не принесёт.
Серега начинал уже злиться. Хотя, в общем-то, прекрасно понимал, что Артем ещё ребёнок и, кроме того, пожалуй, даже в чём-то прав, а ведёт себя так вызывающе только в присутствии матери. Когда та уходила на работу, это был совершенно другой, вполне нормальный мальчик. Но если сказать честно, эти рассуждения мало успокаивали. Подобные издевательства вынести оказалось очень сложно. Наверное, в такие минуты не стоило говорить о том, какие изменения происходят в стране, повторять, что происходящее – это лишь временные трудности переходного периода. Всего этого невозможно объяснить не только Артёму, но, наверное, и его матери. Маленький человек специально устраивал весь этот концерт в её присутствии, чувствуя поддержку и пытаясь заострить внимание на том, что он напрасно обиженный ребёнок. Наверное, в данной ситуации мальчишке просто-напросто очень сильно хотелось, чтобы рядом находился родной отец, а вовсе не чужой дядя, пусть даже и очень хороший. Всё так. Вопрос состоит лишь в том, кто больше обидел ребёнка: он или она. И на этот счёт у каждого была своя точка зрения.
Вслух говорить ничего не стал, ограничившись лишь короткой фразой:
– А твой папа зато толстый.
Артём криво усмехнулся:
– А зато он больше тебя зарабатывает, а тётя Люся (это была родная тётка Артёма) сказала, что ты дурак.
Серёга взял мальчика за руку и вывел с кухни. Артём заревел и побежал жаловаться матери.
Еда не лезла. Сделав несколько глотков холодного чая, улёгся на диван. Делать ничего не хотелось. От той душевной обстановки, которая сложилась в семье, руки ни к чему не лежали.
«Может, и вправду я сам во всём виноват? Сижу у Таньки на шее. Хотя ведь зарплату-то мне платят, пусть и нерегулярно, и деньги я ей отдаю. Возможно, что маловато, конечно, но если поднапрячься, хватит свести концы с концами». Но Таня, конечно же, напрягаться не хотела. Она привыкла жить на широкую ногу.
Перед глазами проплывали картины детства. Вспомнил бабушку и мать, вспомнил тех людей, которые
