ваш можно?
Сверившись с документом, пристав пригласил следовать за ним, и легко взбежал по лестнице на следующий этаж. Профессор, несмотря на некоторую грузность, не отставал.
В роскошно обставленном кабинете председателя суда его дожидались четверо.
– Здравствуйте Викентий Наумович, – поднялся навстречу мужчина, в синем прокурорском мундире, – не ожидали вас так рано…
– Если честно, – включился в беседу другой, смутно узнаваемый тип, – я поставил на то, что за вами придется посылать. Каюсь, каюсь… А вы молодец!
– Простите, я не совсем понимаю… – вся заготовленная с утра гневная отповедь куда-то делась, и профессор понял, что голос еще чуть-чуть и даст петуха.
– Давайте вначале познакомимся. Ну вас-то, все присутствующие знают, – тип усмехнулся. – Я – Японский, Борис Сергеевич, председатель городской думы.
«Ах вот ты кто!» – вспомнил Викентий Наумович, пожимая руку и кивая в ответ.
– Это – Николай Аполинарьевич Двигарский, прокурор города.
Рука у прокурора оказалась крепкой, профессор едва сдержался, когда его ладошка оказалась в медвежьих тисках.
– Председателя городского суда вы, скорее всего узнали…
Мужчина в мантии даже не поднялся со своего места, Лебедевскому пришлось шагнуть к столу, за которым восседал судья, и аккуратно пожать нехотя поданную, вялую ладошку.
– Надеюсь мэра города представлять не надо?
В голосе Японского профессору показались ироничные нотки. Мэр руку протянул первый. «Все-таки не розыгрыш» мелькнула тоскливая мысль у Викентий Наумовича.
– Итак, Викентий Наумович, – продолжал думец, видимо, как самый активный в присутствующей четверке, – вы, уже наверно догадались, за чем вас, кхм, пригласили?
Профессор заторможено покачал головой.
– Ну что ж … Тогда я поясню, в двух словах. Как вы, конечно, знаете с сегодняшнего дня в стране возвращена смертная казнь. Был референдум, потом работал комитет, куда вошел цвет нашей нации…
– Я … кхм, – у профессора резко запершило в горле, – я знаю… я сам посылал туда несколько предложений…
– Так это же прекрасно! – всплеснул руками Японский. – Значит, вы у нас и есть, та самая, неравнодушная общественность с активной гражданской позицией. Кстати, нам очень повезло, что выбор пал именно на вас!
– Кхм-кхм какой выбор? … П-почему?
– Вы – профессор нашего Университета, достойнейший член общества! Подумайте – это не карательный аппарат государства лишает человека жизни, это сама общественность, руками лучших своих представителей проявляет высшую меру защиты от таких подонков, как этот … как его там? Петров. Двенадцать присяжных, простых граждан сказали: «Виновен». И теперь общественность, в вашем лице исполнит свою волю!
Пол под ногами Лебедевского покачнулся, стало трудно дышать, в глазах потемнело…
– Профессор, профессор! –
