ласточка грядущих событий. Всего три месяца спустя шестьдесят человек утонули по пути на Родос. Среди них были иракцы, афганцы и иорданцы. В том числе женщина с десятилетней дочерью.
После этой катастрофы некоторые курорты начали нанимать людей, которые в темно-синих штанах ищут тела, прежде чем их найдут туристы.
Днем позже паром, плывущий на Родос, подобрал единственного выжившего – двадцатилетнего беженца из Ирака, который чудом уцепился за обломок лодки.
Целый месяц он давал интервью всем турецким изданиям. Его лицо было на первых полосах газет. Неправительственные организации наперебой стремились предоставить ему убежище, жилье, работу. Даже те, кому предстояло самим отправиться в опасный путь и у кого и так почти не было ни гроша за душой, собирали деньги, чтобы ему помочь.
– Я этого парня знаю еще по Ираку. Аллах дал ему вторую жизнь, – говорит Махмуд. – Как если бы его снова мать родила. И знаешь, что он сделал с этой жизнью?
Махмуд ведет меня улочками Таксима, стамбульского района дискотек и красных фонарей. На маленькой улице, где договариваются о встрече трансвеститы, сидит лысеющий мужчина с клоками рыжей растительности на лице. Он смотрит на дорогу, улыбается, бормочет что-то себе под нос. На подбородке засохла слюна.
– Ты опять обдолбался! Ты опять, сука, обдолбался! – кричит Махмуд и трясет парня. Затем смотрит на меня, а потом снова на парня. – Он не выдержал. Не выдержал, – повторяет Махмуд и не сразу отпускает свитер человека, которому Аллах даровал вторую жизнь.
Серферы
Пройдя чистилище Стамбула, иммигранты устремляются к морю. В фурах и багажниках автомобилей они добираются до Басмане, площади в Измире.
Тут их путь вновь пересекается с туристической тропой. Измир – это турецкий Лос-Анджелес: красивый порт, старинный замок, превосходная еда. Туристов тоже влечет в Басмане, здесь самые дешевые гостиницы. Наша называется Şükran[4]. У входа мы видим трех африканцев. Они грызут семечки и так напряженно смотрят прогноз погоды, будто он может измениться от одного их взгляда.
Базар в Басмане, пожалуй, единственное место в мире, где торговля бойчее всего идет в полночь. Тут продают бананы, апельсины, арбузы, свежий хлеб, колбасу, сваренные вкрутую яйца, шоколад и энергетические напитки. Есть магазины, торгующие бечевкой, перочинными ножами и спасательными жилетами. Всем, что может пригодиться в пути.
Базар кишит людьми. Они торгуются, смеются, заталкивают что-то в маленькие рюкзачки (контрабандисты, как и авиалинии, дорого берут за каждый лишний килограмм, в ходу только маленькие рюкзаки).
За углом интернет-кафе и дешевые телефоны. Буркина-Фасо – один евро за минуту. Афганистан – восемьдесят евроцентов. Сирия – шестьдесят. Одна за одной появляются едва различимые фигуры, чтобы сообщить родным, что они уже в Измире. Что осталось только переправиться на лодке, и они окажутся в Европе, о которой так долго мечтали.
В
Благодарность, признательность (
