смотрю. Да ты не бойся, я не кусаюсь...
– Да я и не боюсь, – мотнул головой Карцев.
Смотрящий обладал внушительной силой – как внутренней, так и внешней. Но агрессивности и злопакостного нахальства – ноль. Обычный русский мужик, бесхитростный и добродушный в спокойной для себя обстановке. Безобидным он не казался, но и подвоха Георгий от него не ждал.
– Правильно, бояться не надо. Не верь, не бойся, не проси... Я слышал, тебя Гоша зовут...
– Георгий. Но можно и Гоша.
– Можно. Нормальное имя. А меня Федором зовут. Просто Федор. Погоняло есть, но я его не люблю, я ж не лошадь, чтобы меня погонять. Правильно я говорю?
– Ну да, – поспешил согласиться Карцев.
– А у тебя кликуха есть?
– Ну, была когда-то. В молодости. С пацанами во дворах тусовались. Компания у нас крутая была...
– Здесь, в Рубеже?
– Да, на Южной Доле. Может, слышал?
– Ну почему не слышал? Слышал.
– Наш район так уже никто не называет...
– Но ведь было?
– Было. Давно. И как будто неправда...
– Тридцать девять лет тебе?
– Ну да, почти сорок.
– Мне тридцать четыре. И вашу Южную Долю хорошо помню. Сам я из Алексеевки, – буднично спокойным тоном сказал Федор.
Но Карцев вздрогнул. Южная Доля, а если точнее, несколько кварталов на южной окраине города географически соседствовала с поселком Алексеевка. Издавна южнодольцевские пацаны враждовали с алексеевскими. Сейчас вроде бы все спокойно, но раньше драки, и с поножовщиной, были привычным явлением.
– Да ты не напрягайся, – усмехнулся смотрящий. – Я к тебе претензий не имею. Хотя было, ходил я на вашу Южную Долю... Да, были дела, не соскучишься... Назад бы вернуть все, сначала бы все начать. Ну да ладно... По сто пятой, говоришь, сюда попал. Убил кого?
– В том-то и дело, что не убивал, – мотнул головой Карцев.
– Ты не думай, я не стукач, – благодушным тоном сказал Федор. – И никогда не был... Я человек правильный по жизни, не сомневайся...
– Да я ничего. Просто я, правда, не убивал. Подставили меня.
– Ну, подставы, конечно, бывают. Но очень-очень редко, поверь мне...
– Не знаю, как редко, но я не убивал. Уходил, она живая была.
– Кто, баба?
– Ну да.
– Жена?
– Ну нет...
– Любовница?
– Да нет. То есть вроде бы да. Ну, мы в первый раз тогда, вроде как начиналось у нас... Началось и сразу закончилось. С летальным для нее исходом. Задушили ее. Кто – не знаю.
– А валят на тебя?
– Ну да... Сначала опера насели, затем следователь к стенке припер. Пальчики мои везде, паспорт... Если б только это. Спал я с ней, все улики в ней остались... Следователь напирает. Ты, говорит, сначала изнасиловал ее, а потом задушил... Как будто я маньяк какой-то?..
– Изнасиловал, говоришь? – недобро как-то призадумался Федор.
