попробовать покормить незнакомку прямо с рук.
Теперь я могла себе позволить отдохнуть и поинтересоваться окружающими. В загоне нервно разгуливал страус. Ему, по-видимому, мешали разворковавшиеся сизые дикари голуби. Я пошла дальше. Вдруг мне показалось, что загон припорошён снегом. Снежная позёмка при моём появлении взметнулась и беспорядочно, словно тронутая ветром, закружилась по вольеру. Совсем не снег, да и откуда ему взяться в разгар лета. Целое стадо маленьких трепещущих косуль испуганно металось по вольеру.
– Глупыши, я вас не трону, только полюбуюсь. Какие хрупкие, ломкие ножки! Какие быстрые, летящие прыжки!
– Ломкие? Что верно, то верно, – услышала я голос ветврача. – Вчера один допрыгался…
Сразу за голубями был маленький вольер – закуток, огороженный сеткой. Косулёнок лежал, подобрав под себя ноги. Он смотрел на меня без испуга, с какой-то затаённой болью и часто-часто моргал, подтверждая своё сходство с Бемби. На спине тёмная полоска, а за ней по бокам многоточие белых пятнышек, только издали похожих на снежную порошу.
– Бемби! – Я протянула к нему руку.
Он доверчиво прикоснулся к ней своим лаковым носиком и жарко задышал.
– Хочешь пить! А где же вода?
– Ему уже это не нужно… – вздохнула ветврач. Она вдруг показалась мне озабоченной, усталой. – Пойдёмте. Жаль, но что поделаешь!
– Как это – не нужно! Он же просит, просит…
– Ему помочь трудно. Но он должен помочь питону!
Змея, растянувшаяся, как пожарный шланг, была страшна в своей дремучей силе и отвратительности.
– Питон должен вот-вот полинять, сбросить шкурку.
О, я знаю, как раздеваются питоны. Будто раздваиваются, снимая с себя шкуру, как чулок.
– Доктор, помогите!
– Что с вами?
– Не мне, а Бемби. Я заплачу за него деньги, я сделаю всё, только чтобы он не стал живым завтраком.
– Вы же дрессировщица!
– А вы ветврач. Вы должны быть доброй. Ну пожалуйста, прошу вас! Разве можно губить красоту? Доктор!
Из тазика от рыбы я зачерпнула ладошкой воды. Невкусная, пахнущая рыбой, она доставила Бемби такое удовольствие, что звонкое, как капель, причмокивание заставило нас с ветврачом переглянуться.
– Уговорили. Из-за вас совершаю преступление по должности. Но как же мне его вам оформить?
– Как члена моей семьи.
– Знаю! Это для сердца, а вот для бухгалтерии… Кем он был? Живым завтраком? Кем он стал, раз он списан на корм?
– Живым, весомым доказательством вашей доброты, доктора из санатория зверей и птиц – зообазы на Планерной!
– Так. Правильно! Вы мне подсказали: заплатите за живой вес. Ну а теперь ему нужен ремонт. Он так хорош, как заводская игрушка, что хочется сразу его отремонтировать. Сейчас мы ему сделаем шинку и наложим гипс.
И вот
