тетки, что, неловко шагнув от кассы, задела коленом край металлической тележки, груженной ящиками с колой, охнула, пошатнулась и уронила пакет. Часть продуктов рассыпалась. Тетка победоносно тряхнула тугим желтым перманентом. «Неужели все толстые такие противные?» – Латышев опять с досадой поймал в стекле свое отражение.
Девушка в охапку собрала с пола яблоки, сыр, йогурты и виновато улыбнулась очереди. Когда Латышев расплачивался, девушка все еще возилась у стойки возле окна. Приговаривая что-то себе под нос, она старательно размещала продукты в пакете, успевая и потереть ушибленное колено, и поправить цветы фуксий в волосах.
Неожиданно внутри у Латышева что-то дрогнуло, разбалансировалось. Он, не считая, принял сдачу, поднял отскочивший за кассу пакетик с хлебцами и протянул его девушке, когда та уже двинулась к выходу. Девушка замерла на месте и уставилась на Латышева прозрачными, чуть раскосыми, тщательно подведенными глазами. Ее высокие скулы покрывал тонкий слой румян. «Какая-то она… – Латышев терялся в определениях. – Какая-то не теперешняя, что ли…» Разглядев девушку ближе, он понял, что ошибся с возрастом: ей было около тридцати.
– Болит? – Он указал на колено.
Девушка встрепенулась, утвердительно кивнула, сунула в руки Латышеву пакет с продуктами и присела на корточки. Такая непосредственность Латышева озадачила, но деваться было уже некуда. Девушка подняла край юбки, под которой оказалась вторая, белоснежная, крахмальная. На правой руке девушки была надета коротенькая, нежно-малиновая перчатка. «Вот откуда мотылек», – догадался Латышев. На фоне белой нижней юбки перчатка смотрелась вызывающе, почти неприлично. Девушка, точно услышав его мысли, подняла лицо. Шаль, которую она придерживала подбородком, распахнулась, и Латышев увидел тугой, терракотового цвета корсет и тонкую сорочку, едва прикрывающую плечи. Латышев растерянно моргнул и заслонил девушку спиной от посторонних взглядов.
Совсем по-детски она подула на ушибленное место. Сквозь расползшуюся сеточку чулка видна была слабо кровоточащая ссадина. Девушка, послюнив указательный палец, потерла колено, одернула юбки и протянула Латышеву руку, чтобы тот помог ей подняться.
– А вторая перчатка?
Девушка пошевелила в большой ладони Латышева холодными пальчиками, довольно зажмурилась:
– Какая удобная… – А потом с улыбкой посмотрела ему в глаза. – Маша-растеряша. Смешно, правда?
Латышев вздохнул и неожиданно для себя самого сказал девушке, что проводит ее до дому.
– Тут совсем рядом! – она точно ждала этого.
Возле торгового центра они попали в полосу ярких рекламных огней, и девушка успела перехватить взгляд Латышева, брошенный на ее наряд.
– Винтаж.
– Что? – не понял Латышев.
– Винтаж. Такой стиль. Здорово, правда? Я выгляжу как модель конца пятидесятых.
– Я
