на гитаре вместо того, чтобы заниматься чем-то действительно стоящим.
Остальные друзья, будто сговорившись, застучали ладонями о блестящую поверхность стола и в один голос скандировали мое имя:
– Мар! Мар! Мар!
Все хотели, чтобы я спела. И это не должно быть проблемой для студентки кафедры исполнительского искусства, коей я и являлась, но у меня был неуместный для исполнителя комплекс: я чувствовала себя неловко, будучи в центре внимания.
В консерватории все увлеченные и эксцентричные натуры. Охваченные страстью, они порой забывали о правилах поведения в обществе, и тем более не задумывались, что нарушают чье-либо личное пространство. Однажды Ник в своей непринужденной манере подошел ко мне и со словами «вот, послушай» вставил в уши наушники. Казалось бы, я тоже должна быть такой же раскрепощенной, но меня всегда что-то сдерживало. Какой-то внутренний барьер. Иногда я задавалась вопросом: не ошиблась ли я, выбирая путь в жизни? Но страх, оплетающий холодной рукой сердце, прятал на задворки сознания ответ.
Он не мог ошибаться.
– Хватит, – старалась угомонить друзей. – На нас все смотрят. – Хотя в основном всем безразлична наша компания. Здесь большей частью собирались студенты, расслабляющиеся после учебной недели, и многие из них создавали гораздо больше шума, чем мои друзья. Помещение бара было наполнено хаосом из голосов и смеха.
– Пари! – воскликнула Ира, чем вызвала веселые улыбки на лицах моих друзей из консерватории и скептицизм у Ромы и Артема. – Проиграешь – пойдешь петь.
Непосредственные музыканты – Ник, Кир и Бенд – в рваных джинсах, с пирсингом, тату и взлохмаченными прическами, знали меня и Иру уже не первый год и прекрасно понимали, о чем шла речь, поэтому с радостью поддержали ее предложение.
Я обернулась на небольшую сцену в конце зала. Заставляя петь, настырные музыканты лишний раз пытались убедить меня стать солисткой в их группе. Уже не знала каким способом донести до них, что не хочу этого.
Рома и Артем влились в нашу компанию совсем недавно и лишь переглянулись в надежде, что один объяснит другому, что происходит.
– Мар у нас что-то вроде экстрасенса, – с ухмылкой пояснил им Бенд.
Он был негласным лидером музыкальной группы. По-другому и быть не могло: он обладал той самой харизмой, присущей музыкальным гениям, боготворящим музыку. Я верила, что парня ждет большое будущее.
– Она предсказывает будущее, – по его тону невозможно отгадать, шутит он или говорит серьезно. Верит ли в мой «дар» или просто включился в Ирину игру?
– Это громко сказано, – пожала я плечами, невинно глядя на вытянувшиеся лица Артема с Ромой, – просто интуиция.
– Лучше один раз увидеть, – оживилась Ира, она верила в меня как никто.
Именно Ира заметила, что я частенько угадываю цифры, имена. Мне всегда казалось это ерундой. Я объясняла всё совпадением, обычным везением. В конце концов, существует теория вероятности.
