ключицей. Пробил рубашку, кожу, плоть, и, когда груди коснулся весь сжатый кулак и уперся в нее костяшками, с силой прижав Саджама спиной к стене, ногтем этого пальца Шенкт уже скреб плечевую кость. Саджам взвыл, выпустил нож из ослабевшей руки. Тот стукнулся об пол.
– Обойдемся без глупостей, я сказал. Где Меркатто?
– В Виссерине, это последнее, что я слышал! – хриплым от боли голосом выкрикнул Саджам. – В Виссерине!
– В осаде?
Тот закивал, крепко стиснув зубы.
Если Виссерин еще не пал, подумал Шенкт, это все равно произойдет, пока он туда доберется. Но он привык доделывать свою работу до конца. Поэтому должен считать, что Меркатто уцелеет, и продолжить поиски.
– Кто ей помогает?
– Какой-то северный бродяга, который называет себя Трясучкой! Мой человек, Балагур! Сидевший со мной в Схроне!
– А еще? – Шенкт подвигал пальцем в ране. По руке его вдоль засохших золотых полосок потекла кровь. Закапала с локтя – кап, кап, кап…
– Ай! Ай!.. Еще я свел ее с отравителем по имени Морвир! В Вестпорте… а в Сипани – с женщиной по имени Витари!
Шенкт нахмурился.
– Это женщина, которая может многое! – пояснил Саджам.
– Меркатто, Трясучка, Балагур, Морвир… Витари, – повторил Шенкт.
Саджам отчаянно кивал, пуская слюни всякий раз, как пытался втянуть воздух сквозь страдальчески стиснутые зубы.
– И куда эта отважная компания собирается дальше?
– Не знаю! Ох!.. Она сказала – семь человек. Семь человек, которые убили ее брата! Ай!.. Может, в Пуранти! Опережая армию Орсо!.. Если ей удастся убить Ганмарка, потом она, возможно, попытается добраться до Верного… Карпи Верного!
– Возможно, и попытается.
Шенкт выдернул палец. Плоть чмокнула при этом, и Саджам, скорчившись, соскользнул по стене и грохнулся на задницу. Лицо его, трясущееся, все в поту, искажала болезненная гримаса.
– Пощади, – прохрипел он. – Я могу тебе помочь. Найти ее.
Шенкт присел перед ним на корточки, свесил перемазанные кровью руки с перемазанных кровью колен.
– Но ты уже помог. С остальным я сам справлюсь.
– У меня есть деньги! Деньги…
Шенкт не ответил.
– Я сам собирался сдать ее Орсо, рано или поздно, если, конечно, хорошо заплатят.
Молчание.
– Тебе все равно, да?
И вновь ни звука.
– Я говорил этой суке, что она станет моей погибелью.
– И был прав. Надеюсь, это утешает.
– Не очень. Надо было убить ее сразу.
– Но ты видел возможность заработать. Хочешь что-нибудь сказать?
Саджам вытаращил на него глаза.
– Сказать… что?
– Некоторым в конце хочется сказать что-то важное для
