как в столицах.
Пистолет. Рисунок А. С. Пушкина. 1828
Отрицание дуэли в провинции в XVIII веке было просто непониманием «столичной блажи». Вспомним, как рассуждала о поединках Василиса Егоровна в «Капитанской дочке»: «Швабрин Алексей Иваныч вот уж пятый год как к нам переведен за смертоубийство. Бог знает, какой грех его попутал; он, изволишь видеть, поехал за город с одним поручиком, да взяли с собою шпаги, да и ну друг в друга пырять; а Алексей Иваныч и заколол поручика, да еще при двух свидетелях! Что прикажешь делать? На грех мастера нет».
В XIX веке дуэль стала для провинциалов более понятна, но вряд ли более приемлема, она казалась чуждой замкнутому миру патриархального городка. Это неприятие могло принимать различные формы: и ностальгического воспоминания о военной или столичной молодости, и противопоставления своей провинциальной несветскости столичному свету.
Пистолет. Рисунок А. С. Пушкина. 1829
Вообще, на первый взгляд дуэль очень легко считать принадлежностью не всего дворянства, а именно света. Критикой бессмысленных, глупых, жестоких светских дуэлей наполнены произведения литературы (и просветителей, и романтиков). Но это не совсем верно. Свет был своеобразной концентрацией дворянской идеологии, дворянского быта, дворянской культуры в целом. Именно свет напряженно продуцировал различные варианты поведения, бытовые стереотипы, модели и моды, «обкатывал» их и отбрасывал все лишнее. Свет пестрел разнообразием одежд и причесок, званий и занятий, привычек и странностей, идей и убеждений. Случалось, что он оказывался перенасыщен всевозможными, самыми неожиданными отклонениями от нормы – и тогда они начинали восприниматься именно как принадлежность света. Но когда та или иная крайность, войдя в моду, распространялась вширь на все дворянство, она постепенно теряла налет светскости.
Дуэль появилась в России одновременно с зарождением светского общества, но потом она стала достоянием и тех дворян, которые, «удалившись от общества», вели «несветский» образ жизни, но потенциально были готовы взять в руки оружие для защиты своей чести.
Именно свет породил всевозможные отклонения от дуэльной нормы: и бретерские выходки, и «пробочные дуэли». Но именно свет и устанавливал норму и очищал ее от отклонений.
С самого появления дуэли в России существовала и идеологическая оппозиция ей со стороны части дворянства. Абсолютистские идеи Петра I получили опору в первую очередь в выдвинутом им молодом «служилом» дворянстве. Выдвижением оно было обязано своим государственным заслугам и именно в служении государству видело важнейшую цель и честь. Дворянин должен в любом деле (военном, государственном и даже в частной жизни) думать о пользе Отечества. В молодости он должен готовиться к своему поприщу, изучать науки и т. д., а не прожигать жизнь в попойках, ссорах и тем паче поединках; шпага дается дворянину «на защиту Отечества, а не для дуэлей с такими же сорванцами, каков ты сам» (из письма Гринева-старшего сыну). У дворянина не должно быть
