style="font-size:15px;"> – Вы…
– А ну прекрати! – Кажется, мое поведение выбивало его из привычной колеи, потому что он неприятно рявкнул, а у меня аж под коленками задрожало… Какой самец! – Так, четко и по делу!
– Да, бонн… – Сложив ручки на коленях, запорхала ресничками, отчего оборотня аж перекосило. – У меня с ним ничего не было. Совсем-совсем ничего. – И, поджав губы, прошептала уже для себя: – Но с вами я бы не отказалась…
Последний вздох сожаления от того, что он так недостижим, и я поднимаю на следователя кристально чистые глаза. Да, как ни странно, но я не лгу, и как ни удивительно, но он это понимает. Хорошо, что он не слышал моих последних слов… Могла бы краснеть – точно была бы уже бордовой. Хорошо, что папа о моем позоре никогда не узнает.
– Хорошо. Ты пересдала?
– Да, магистр Премиус помог мне с комиссией, и я пересдала. Еще вчера. – Не став удивляться его осведомленности, я смотрела куда угодно, но только не на него. Иначе сорвусь. И он меня убьет.
– Можешь подтвердить при свидетелях, что магистр Иннораввиэль намекал тебе на вариант сдачи его предмета через интимные отношения с ним?
– Да.
Еще несколько вопросов, а именно: не знаю ли я его врагов и других девушек, кому бы он предлагал подобное, но в ответ – лишь мое уверенное «нет».
– Хорошо. Можешь идти, но имей в виду: ты можешь понадобиться снова, поэтому не удивляйся, если я пришлю вестника.
– Да. – Последний тоскливый взгляд на такие… такие… такие недостижимые губы, и я снова отвожу глаза, чтобы уже в дверях услышать его такой долгожданный выдох и замереть буквально на секунду. Нет, показалось… Пора идти к Винсу, и пускай он говорит, какая я дура. А я именно дура. И как такое могло случиться?
За адепткой закрылась дверь, и буквально через три минуты в нее проскользнул Акур. Пару мгновений постоял у входа, а затем решительным шагом подошел к столу и, пощелкав пальцами перед невидящим взором своего начальника, добился раздраженного рычания:
– Отстань.
– Что не так? Неужели она причастна?
– Нет. Но с ней самой что-то не то.
– Хм?
– Я ей понравился.
– О… – Зависнув на пару мгновений, паренек затем расхохотался так громко и так искренне, что вызвал повторный рык. – О да… с ней действительно что-то не то. Она… она нереально больна!
И снова хохот, а инквизитор прикрывает глаза, и перед его внутренним взором встают серые… нет, не серые, а зеленые… Почему зеленые? Нет, скорее серые с прозеленью… Так, кажется, у него галлюцинации из-за длительного воздержания.
М-да, ее бы переодеть да по-другому причесать… Прикинув и так и этак, Урван резко одернул сам себя. Да что ж это такое?!! Он уже думает, как соблазнить этого ребенка? О боги, да она даже целоваться-то не умеет!
Хотя если подумать и поверить полуэльфу, то не все так просто с этой адепткой. Тот утверждал, будто бы она чуть ли не сама вешалась на него, причем умудрялась
