полагаться.
– Спасибо, – кивнув, серьезно сказала я, почувствовав, как от слов Анжелины как-то жарко кольнуло в сердце. – Это правильно. Нам нужно будет сесть вдвоем и все тщательно обдумать. Илона, Ри и Дана еще слишком молоды, чтобы им можно было доверять серьезные вещи. Я поняла все, что ты хотела мне сказать, и подумаю над этим. А сейчас, может, поедим? Ринату сменять пора…
– Гошово, – обжигаясь, сказала Анж, пробуя с ложки варившееся в котелке. – Иди буди Илонку, а я пока положу. Остынет. На Аальста оставлять?
Я на секунду задумалась.
– Сама сказала – не злить его по пустякам. Значит, оставлять! Вдруг проснется голодным…
– Вряд ли… Столько не спал…
– Да Сихота маму! – раздался в этот миг над поляной возмущенный вопль Аальста, который должен был спать. – Что же это за гадство-то такое кругом творится?!
Я и Анжи вскочили на ноги и выхватили клинки.
– За мной! – приказала я и побежала на вопль, по пути намереваясь поднять Илону. Но, к моему большому удивлению, на лежанке из ветвей, которую мы использовали в качестве постели, ее не оказалось.
Аальст меж тем продолжал ругаться во весь голос, но уже на каком-то непонятном языке.
– Быстрее! – крикнула я Анжи, устремляясь на шум.
Через секунду моим глазам открылась удивительная картина. Сонная Илона, свесив ноги сидящая в облаке, в котором спал архивариус, и растерянно-недоуменно хлопающая глазами. Рядом с нею – стоящий на земле Аальст, возмущенно вопящий что-то одному ему понятное.
– А! Вот ты где! – заорал он, увидев меня. – Какого дьявола ваши подчиненные не дают мне спать и лезут ко мне в постель? Что это за дела такие?! Какого Сихота ты тут делаешь?! – закричал он уже на Илону, повернувшись к ней.
Та в ответ обиженно надула губки.
– Я хотела, чтобы ты мне ножку полечил… У меня ножка болит… Ты всех лечишь, а меня – нет! А облако – такое мягкое и уютное… На ветках спать жестко… Пришла, смотрю – ты спишь. Я не стала тебя будить. Пожалела. Просто прилегла, полежать рядом… немножко… и уснула. А ты – орешь…
Открыв от изумления рот, я внимала словам этой идиотки. Она что, действительно такая дура, как хочет казаться?
– Иди к себе и спи там! – бушевал Аальст, размахивая руками. – Тебя что, не учили, что в постель к посторонним мужчинам лезть нельзя!? Я же тебя, дуру, чуть только что не тр-р-ра!..
Оборвав себя на полуслове, Аальст вдруг заткнулся и выпучил глаза. На поляне стало тихо.
– С тобой хорошо спать, – серьезно глядя на Эриадора, пояснила Ил. – Мягко и тепло. И сны снятся. Мне они раньше не снились. И ты – не посторонний. Ты мне теперь – кровная сестра. Точнее… брат!
– Чего? – спросил Аальст.
Вид у него стал совершенно обалдевшим. Наверное, как и у меня сейчас.
– Ты смешал свою кровь с моей, – терпеливо, словно слабо соображающему, пояснила ему Илона. –
