style="font-size:15px;"> Бытует мнение, что Советское правительство загодя знало о готовящемся восстании и оставалось решить вопрос о недопущении кровопролития и принятии превентивных мер. Под таким углом был поставлен вопрос некоторыми товарищами, но против этого выступил Сталин. Вот как описывает эту ситуацию Михаил Мчедлишвили со слов старого большевика А. Папава (позднее репрессированного):
«То лето Сталин отдыхал в Кисловодске. Его частыми гостями были С. Орджоникидзе, М. Орахелашвили, Ш. Элиава, Б. Квирквелия… охрану обеспечивал Л. Берия, который в то время являлся заместителем начальника политуправления Грузии (так называлось тогда ЧК); начальником же был Епифан Кванталиани. По понятным причинам Сталин следил за процессами, происходящими в Грузии. Когда все вожжи были в руках ЧК, Кванталиани поставил вопрос перед Сталиным и руководящими лицами Грузии о принятии превентивных мер для провала восстания. Его предложение не прошло, а выступления произошли. Тогда же стали поговаривать, что таковой была воля Сталина.
Несколько лет спустя вот что мне рассказали вначале Б. Квирквелия, а затем М. Орахелашвили, и их рассказы слово в слово были идентичными: «Информацию Кванталиани все внимательно слушали. Только Орджоникидзе выказывал нетерпение. После информации воцарилась тишина. Было видно, что предложение об избегании восстания всем понравилось, но все молчали и ждали Сталина.
В конце Сталин спросил нашего мнения. Все мы согласились. Сталин встал, прошелся по комнате, набил трубку, закурил и с саркастической улыбкой обратился к нам: «Не представлял, что Вы такие болваны. Как можно упустить такую замечательную возможность, Грузия без крови получила революцию. Теперь нам дается возможность пролить кровь, а Вы выказываете трусость и малодушие. Пусть выйдут как можно больше людей, чем более массовым будет выступление, тем лучше, никого не жалеть».
В пересказанной истории интересна причина такого отношения Сталина к собственному народу, и за ответом Мчедлишвили в карман не лезет:
«Я лично того мнения, что оно (восстание) заранее подготовили Сталин и Орджоникидзе, для того чтобы осуществить ту угрозу, о которой открыто объявил Сталин после неудачного визита в Тбилиси: «Грузию должны перепахать вдоль и поперек».
Выходит, и одним и другим двигала почти, если можно так выразиться, биологическая ненависть к собственному народу, и они были готовы за неподчинение их воле устроить кровавую расправу над ним, что и осуществили.
Думаю, слишком грубое заключение для историка. Объяснять данное явление биологической ненавистью просто неприемлемо.
Об этой истории нам стало известно посредством «испорченного телефона» через Александра (Сашу) Папаву, который сам узнал о ней из уст других старых большевиков.
На вопросе, касающемся старых большевиков, мы еще остановимся, сейчас же о другом. Если я правильно понял, сторонником репрессивных мер был только Сталин.
