удивленная вопросом, ответила она, обычно приходили, не спрашивая…
И имя ей было – Ярослава.
«… Почему она так много говорит!? Зачем!? Господи! До чего же красивая! Только бы не выгнала… Не могу! В ладонях жар, уши горят, трясутся колени…»
– Бабушка умерла, – продолжила Яра, – представляешь, она в больнице, умирает, а я, как раз в это время, делаю аборт…
– Зачем, зачем, милая?! Зачем тебе все это?!
– Знаешь, как страшно быть одной, в этой квартире…
– Тебе нужен сторож? Хочешь, я им буду? Я буду собакой у твоих ног, я буду твоим другом, мужем, любовником..!
Она прочитала его стихи и сидела молча, напротив. Ждала, не верила…
– Я тебя люблю! – выдохнул Йоха.
– Нет, не говори так, – попросила она.
У нее кто-то был на тот момент, она не хотела его обижать… Это было не важно. Важен был ее прозрачный халат и то, что под ним. И она этого не скрывала, даже наоборот… Йоха крепился… Но все шло к тому, к чему обычно приходит в таких случаях…
Глава 17. Хобби
Йоха всегда любил автомобили. Он, прямо-таки, благоговел перед ними. Все его тетради были изрисованы машинками всевозможных форм. Йоха постоянно что-то придумывал, совершенствовал; он читал все, что попадалось в печати, скупал массу литературы. Он знал все, или почти все, что касалось новинок автомобильного дизайна, истории автомобилестроения, особенностей конструкций тех или иных марок автомобилей… Но своей машины у Йохи не было.
Наверное поэтому, когда на очередном рабочем месте Йохе доверили старенький «Москвич», он был почти счастлив.
Это было незабываемое время. По ночам Йоха катал на служебной колымаге девчонок, а днем пытался с этой колымагой договорится о следующей ночной поездке.
Йоха почти не спал: днем его призывала служба, а ночью любовь и «его машина». Необходимость добывания хлеба насущного конечно угнетала, но старенький «Москвич» компенсировал все моральные издержки. И когда вечером, уставший Йоха приходил на «7 Б», и Яра встречала его, томно говоря:
– Хочу шоколадку! – Йоха солидно кивал и отвечал:
– Будет!
Чудесное, такое короткое и счастливое время. Старый «Москвич» ухитрялся помочь всем. Йоха чувствовал себя мужиком и отцом семейства, Яра – некоторый интерес к нему, тусовка – возможность ничего не делать. Всем было хорошо.
Кончилось все в одночасье. Очередная поездка по городскому мосту, перекинутому через водохранилище, завершила славный путь трудового «Москвича». Конечно, машина пыталась соответствовать моменту, но железный организм ее был порядком изношен; он просто не выдержал интенсивности, с которой Йоха взялся за его эксплуатацию.
В ту роковую ночь, уставший от напряженного графика Йоха, не справился с управлением, и заслуженная машина врезалась в перила ограждения.
