призналась Катя.
– То что надо, – улыбнулся Горчаков. – Вы не похожи на других, Катя.
Вот именно. Она не похожа на красивых, стильных, беззаботных любительниц стриптиза. Она – подозреваемая в особо тяжком преступлении. Не может быть, чтобы она провела уик-энд вместе с мужчиной своей мечты! Хотя, возможно, ей придется общаться исключительно с бабушкой?
– У меня даже одежды подходящей нет, – вздохнула Катя.
– Бабушка терпеть не может подходящую одежду. Она любит удобную. Вам не о чем волноваться, Катенька. Просто будьте самой собой.
Когда серебристый джип затормозил у Катиного подъезда, Катин папа, который курил во дворе на лавочке, даже с места приподнялся. А когда увидел дочь, то от удивления опять сел.
– Ты чего, Катюха? Заболела? Это теперь по нацпроекту «скорые помощи» такие? – хохотнул он.
– Господи, если бы я в такой дыре жила, я бы уже в ней не жила, – услышала Катя «со второго ряда». – Я бы замуж за Алика вышла. У него однокомнатная, зато в центре.
Катин двор нельзя было назвать образцово-показательным. Старенькие двухэтажные дома, сараи,?благоухающая? помойка.
– А если бы у меня были такие очки, я бы за окулиста замуж вышла, – заявила вторая «зайка». – У меня был один...
– До свидания, Катенька. – Алексей попытался заглушить голоса своих пассажирок.
Хлопнула дверца, машина развернулась и уехала.
– Что это за танк-то прикатил? – уточнил отец.
– Начальник подвез, – буркнула дочь.
– Это правильно, Катюха. Ты у меня умница, далеко пойдешь. А вернее, поедешь на машине с личным шофером!
– Пойдем домой, пап.
– Хорошо, что ты его привела, – похвалила Катю мама. – Плохо, что поздно с работы возвращаешься. Вот вчера он без тебя так нагрузился, что его под руки вели.
Катя осталась на кухне с Надей. Та уложила сына и забежала ненадолго к соседям, пожаловаться на жизнь.
– Мой жум, – так Надя именовала мужа, – чужую машину помял! Конечно, теперь орет: этот козел сам вылез. Хотя моего виновным признали. Въехал на нашей старенькой «пятерке» в иномарку, представляешь? Слон и моська.
– Трезвый хоть был? – Катя поежилась.
– Не знаю. Вообще-то, любит он с мужиками после работы пива выпить, – вздохнула Надя. – Сейчас в ГАИ торчит. И всю ночь проторчит. Звонил, требовал, чтобы я приехала и суп в термосе ему привезла. Но я не декабристка. Пусть сам отдувается. В следующий раз дорогу уступит.
– А вот у меня – точно восстание на Сенатской площади. В смысле, все неожиданно, поразительно и, кажется, бессмысленно.
– Будь осторожна, Чижова, – предупредила подругу Надя, выслушав отчет о последних событиях. – Неизвестно, в какую историю тебя пытаются втянуть. Вдруг «бабушка» – это кличка какой-нибудь содержательницы притонов не первой молодости? К ней посылают Красных Шапочек, а в постели-то – Серый волк!
– Скорее, они меня в качестве пугала на дачу приглашают, чтобы вороны грядки
