местечко?
– Как-нибудь изыщем, на закорках! – ответила в тон и улыбнулась Рита.
Всё время, пока шли трапеза и беседа, Иван не уставал любоваться новой знакомой. У него давно не было дамы сердца, да и просто женщины давненько не водилось. Изголодался. Он жадно впитывал глазами то, как грациозно Рита прикасается губами к бокалу, как плавно изгибается её кисть с вилкой, воспаряя над затейливым натюрмортом пиццы, как трогательно перемещается под тонкой кожей горло, глотая пищу. У Риты угадывалась рельефная округлая грудь, выгодно подчёркнутая узким декольте бабушкиной кофточки, сбегавшим вплоть до начала глубокой ложбинки между нежными полушариями. Иван взахлёб разглядывал чаровницу и отчётливо осознавал, как быстро проваливается в давно забытое чувство обожания, любви к прекрасной женщине. В желание ею обладать. Это было невыносимо сладко и больно, словно несло в себе и предвкушение любовных услад, и горечь будущих страданий. Но сопротивляться напасти не представлялось возможным, а главное – ни капли не хотелось… Как ни увиливал человек от стрел Купидона, но достал его таки шкодливый малец, пронзил сердце навылет!
Однако время неумолимо двигалось к полуночи, десерт подходил к завершению и нужно было как-то определяться со следующей фазой отношений. Иван заметил, что Рита пару раз уже доставала мобильник и как бы невзначай поглядывала на стрелки виртуального циферблата. Увы, парализованный любовью мозг был не в состоянии родить хотя бы одну стоящую идею, как продлить прекрасное мгновенье. Ну не в номер же к себе тащить столь божественную женщину в первый же вечер! Он наконец вздохнул и с искренней печалью произнёс:
– Рита, мне безумно хотелось бы продлить наш вечер, но я чувствую, что тебе уже пора. Хочу проводить тебя до дома, по пути ещё поболтаем, если не возражаешь… Ты где живёшь?
– На Васильевском, за метро «Приморская».
– Предлагаю экскурсию на такси по ночному городу до твоего дома.
Рита улыбнулась и утвердительно опустила глаза.
Официант вызвал такси, и машина вальяжно покатила через Дворцовый мост по Университетской набережной, мимо мудрых и вневременных сфинксов у Академии художеств к кремовой громаде Горного университета, свернула по Большому к гавани и влилась в негустой поток машин на Наличной. Мимо проплывали прекрасные виды великого города, но Иван их практически не воспринимал, не в силах оторваться от чудесного профиля Ритиного лица и находясь в плену тонких волнующих ароматов, исходивших от роковой женщины. В глазах Риты отражались и гасли огни встречных машин, на чуть видных зубах в приоткрытом рту вспыхивали блики неяркого ночного света, и это было невыносимо прекрасно! У Ритиного дома Иван расплатился с водителем:
– Спасибо, обратно я своим ходом…
У двери подъезда над электронным замком тускло светил желтоватый плафон. Около соседней парадной взасос целовались подростки. Где-то дурным голосом замяукал мартовский кот. Рита извлекла из рюкзачка ключи и подала на прощание
