долго это представление будет продолжаться? – шепнула стройная блондинка на ухо подруге.
Та усмехнулась и, одёрнув короткое чёрное платье, ответила тоже шепотом:
– Ну, ты даёшь, Лара. Мы ведь на кладбище, как никак.
– Что с того? – взбив светлые локоны, произнесла первая. Я здесь только из-за Виталика. Должен же он видеть, как я ему сочувствую. Пришла сюда, несмотря на жуткую погоду.
– Это правильно. Может он, наконец, обратит внимание на тебя.
– И не говори, Ирунчик. Ольга эта уж точно выдающейся личностью не являлась. И что он в ней только нашёл?
– Блаженны непорочные в пути, ходящие в законе Господнем. Блаженны хранящие откровения Его, всем сердцем ищущие Его.
– Полностью с тобой согласна, дорогая. Карьеристкой она была. И выскочкой.
– Открой очи мои, и увижу чудеса закона Твоего. Странник я на земле, не скрывай от меня заповедей Твоих.
– Мужчины глупы, одурачить их ничего не стоит, – усмехнулась Ирина. Сейчас Виталий Павлович убит горем, и ему очень нужна поддержка милой, обаятельной девушки. Так что, Ларочка, всё в твоих руках. Не упусти момент. А я помогу, чем только смогу.
– Ты настоящий друг, Ирунчик. И в кознях тебе нет равных.
– Рада слышать. Всегда приятно, когда тебя ценят.
– Душа моя истекает от скорби. Укрепи меня по слову Твоему. Удали от меня путь лжи и закон Твой даруй мне.
– Священник этот уже достал, – Лара вздохнула и посмотрела на Виталия.
– Главное, что Ольге он уже ничем помочь не сможет, – поддакнула Ирина, – и слава богу. Жила как стерва, а умерла более чем нелепо.
– Ты права, подруга. Это, что называется, и смех, и грех. Я, конечно, понимаю, что над мёртвыми смеяться грешно, но данный случай всё-таки исключение из правил.
– Полностью с тобой согласна, Ларочка. Это ж надо – переломала каблуки и скончалась.
– Не вынесла потери туфель, – еле сдерживая смех, прошептала блондинка.
– Я молился Тебе всем сердцем: Помилуй меня по слову Твоему. Размышлял о путях моих и обращал стопы мои к откровениям Твоим, – всё еще тянул священник.
Вит наблюдал за происходящим будто со стороны. Скучающие сослуживцы, печальные родственники и убитая горем мать. Ему казалось, что сам он где-то далеко-далеко, а всё, что случилось, лишь плод его воображения. И разве может быть иначе? Как допустить мысль о смерти единственной женщины, которую он любил? Как принять такую потерю? Как осмыслить её и смириться с неизбежностью? Вит молча смотрел на то, как гроб опустили в яму и слякоть покрыла его. Цветы и венки возложили на свежий холмик, и люди начали расходиться. Он остался у могилы в полном одиночестве. Ему не хотелось ехать на поминки и опять ловить на себе сочувственные взгляды. Свежий ветер трепал его светлые волосы, проникал под сырую одежду. Вновь
