слова и даже не посмотрев на мою реакцию, встаёт и решительно уходит.
Я задумчиво смотрю вслед, отдавая должное её походке. Но это чисто автоматически; в основном же думаю о том, что крепко впутался во что-то загадочное и необъяснимое. А при воспоминаниях о драке в подвале по телу пробегают мурашки.
Я поёживаюсь и обнаруживаю, что возле меня со счётом в руках стоит официант. Просматриваю счёт и бросаю на стол деньги. Потом киваю на пустую тарелку.
– Принесите ещё парочку и бутылку виски, я возьму с собой, – говорю я, прекрасно понимая, что этой ночью спать мне не придётся.
Через некоторое время он приносит мне свёрток, я забираю его и выхожу на улицу к своему лендроверу.
По пути останавливаюсь у киоска и покупаю по одному экземпляру всех газет, которые имеются в наличии. Потом спрашиваю, нет ли нераспроданных за предыдущие дни, и, узнав, что есть, беру тоже.
Возле дома встречаю миссис Флауер, которая вышла прогуляться со своей собачкой, приветствую её, выслушиваю очередную порцию благодарностей и с грустью вспоминаю, с каким блеском я провёл своё первое дело. Вот бы на нём и остановиться! Собачка меня неблагодарно облаивает, чем очень расстраивает свою хозяйку.
– Ну, что ты, Лиззи, – укоризненно говорит она, – разве можно лаять на мистера Ньюмена?
– Лиззи? – удивляюсь я. – Ну, тогда всё в порядке, миссис Флауер: её тёзка проделывала это ежедневно!
Старушка сконфуженно смеётся. Разумеется, соседи были в курсе наших отношений.
В почтовом ящике я обнаруживаю конверт, в котором есть что-то тяжёлое. Поскольку, на мой взгляд, бомбу подкладывать мне пока ещё рановато, вскрываю его без всякой опаски и обнаруживаю ключи и записку. Записка, разумеется, от Гибсона. «Уважаемый мистер Ньюмен! Совершенно позабыл оставить Вам ключи от своего дома. Мой адрес есть на визитной карточке. Я приеду в субботу днём, надеюсь, что к этому времени Вы сможете сказать хоть что-то о том, что же там происходит. С глубоким уважением».
Очень интересно. Теперь в число персонажей этой истории каким-то образом попадает ещё и миссис Грюнберг. Нет сомнений, что свой экземпляр ключей Гибсон оставил у себя. А где её ключи? Эти или, может, те, которые сейчас у Клары? Последний вариант особенно настораживает. Откуда вообще у Клары могли взяться ключи? Не думаю, что ей их дал Гибсон – с какой стати, даже если поверить, что она действительно его племянница?
Тут я спохватываюсь, что есть гораздо более важные и тревожные вопросы, чем неразбериха с ключами, открываю дверь и захожу в кабинет. Оставляю ворох газет и свёрток и на минуточку забегаю домой, чтобы переодеться во что-нибудь попроще, затем возвращаюсь на работу.
Ну, что же, думаю, время вечернее, я только что поужинал, есть виски и сигареты – все условия для того, чтобы проявить остроту своего ума, поскольку для меня это сейчас стало просто необходимо. Может, даже жизнь моя сейчас от этого зависит.
Хлебнув
