комнаты был усеян платьями, кофтами и накидками огромных размеров, когда в комнату влетела наспех сорвавшаяся из дома Эльтарина. В центре всего этого безобразия сидела я и накручивала длинный гольф на руку. Второй висел у меня на шее.
– Так, – сказала подруга, видимо уже решив, что со мной делать. – Пять минут на душ и, – она взглянула на мои растрёпанные волосы, – нет, десять минут на душ. Быстро.
Через двадцать минут – Эл волшебница, иначе быть не может – я стояла перед зеркалом в золотом, словно чешуя, платье и уложенными волосами в форме ракушки. На ногах красовались невероятные босоножки на сумасшедшей шпильке и ремешками, выполненными в виде растения, плетущегося по спирали вокруг ноги. В общем, получилось что-то между дриадой и русалкой. Ужас сменился диким восторгом, и я готова была расцеловать подругу, если бы она мне не запретила этого делать. «Ещё испортишь мою работу, всё, дуй! Аэротакси уже ждёт».
Я парила над дорогой в индивидуальном общественном транспорте, как бы не звучало это странно, и нервно отстукивала пальцами какой-то ритм. Коммуникатор ломился от поступающих сообщений с предложениями работы, и если первые двадцать я прилежно прочитала и пообещала в скором времени ответить, то на остальные просто махнула рукой. В голове прочно засела мысль: благодаря новому телу моя жизнь круто изменилась. Всё то, что сейчас происходило, было похоже на сказку, внезапно случившуюся со мной. За что мне такое счастье? Награда за всё то, что я сделала? Или аванс за предстоящие дела? Если последнее верно, то какую цену придётся заплатить?
Аэротакси медленно, по всем правилам наддорожного движения, подплыло к парковочному месту, как вдруг дёрнулось в сторону, от чего я практически упала на сиденье. Наверняка кто-то подрезал. Я выпрямилась, недобрыми словами поминая нарушителя и дождавшись, пока мой транспорт остановится, скомандовала автоискину включить 100-процентную прозрачность окон. Хотелось посмотреть на того, кто так лихо водит флаер, потому как это точно человек. Автоматика так себя не ведёт.
Перед моим аэротакси стоял бордово-красный, отполированный до блеска, флаер стоимостью в миллион кредитов. Я вспомнила ещё пару непечатных слов и решила не связываться с его хозяином. Ну этих высокородных, от молекулы подальше. Себе дороже.
Искин поблагодарил за поездку, предлагая воспользоваться услугами их компании в следующий раз со скидкой в десять процентов и открыл дверь. Я замерла в нерешительности, вспоминая, что выход из машины в шпильках сопряжен с трудностями и требует особой техники. Значит так, разворачиваемся прямо на попе на девяносто градусов, выносим лапки в тапках, тьфу, в шпильках за борт, ставим их на землю и ждем желающего помочь. Вроде так? Нет?
А желающих оказалось немало. Я насчитала примерно семь рук, пока не появилась она, огромная ладонь с тонким серебряным кольцом в виде змеи. Причем она не кусала себя за хвост, как это часто бывает, а обнимала его. По ободку шла вязь древнешинейского языка, на котором разговаривали представители гуманоидной расы, когда-то жившей на Венере и оставившей после себя довольно внушительное культурное наследие.
