Взамен «маразматики» попросили содействия в программе.
Когда руководители проекта запросили новую порцию испытателей, к ним нагрянуло новое начальство. С утра как раз наступило пятое ноября, лаборанты двух уже почти родных кафедр начали праздновать всемирный день распространения информации о проблеме цунами – не открытие же планетария в Москве, в конце концов, запивать этиловым спиртом – когда пожаловала комиссия.
Зайдя в лабораторию, где все выпивающие уже были под хорошим хмельком, мужчина в форме пробежался глазами по людям и оборудованию и громко спросил:
– Ну, граждане алкоголики, тунеядцы, хулиганы, кто хочет сегодня поработать?
– Так уже, – хихикнул один из младших помощников, – отработали. Рабочий день того, закончился.
Громов посмотрел на свою «Победу», показывающую три часа дня, и нехорошо улыбнулся.
– Фамилия, имя, должность, – обратился он к лаборанту, уже празднующему выходной.
– Васильев, ик, Григорий, лаборантис вульгарис генетикус.
Засмеялись все, очевидно сказывалось количество принятого на грудь.
– Значит так, вульгарный Гриша отправляется в бессрочный выходной с трудовой книжкой наперевес. Павлик, убрать.
Из-за широкой спины мужчины в форме тенью выскользнул ещё один военнообязанный и скрутив руки младшему лаборанту, вывел его из помещения.
– Какой сегодня праздник? – мужчина выдвинул стул и сел, положив на колени табельное оружие. – Кто ответит правильно, останется здесь работать.
– А вы вообще кто такой? – грудь колесом, волосы взлохмачены, халат в зеленых пятнах.
– Антон Игоревич Громов, военная разведка. С сегодняшнего дня ваш начальник, царь и бог. Молиться разрешаю, топать ножками нет.
– Ещё нам вояки спицы в колёса будут вставлять! – возмутился обладатель зелёных пятен.
– Павел.
После того как второго лаборанта вывели под белы рученьки, все вдруг протрезвели и смотрели на гостя уже другими глазами.
– Слушать меня внимательно, вопросы не задавать. Проект перешёл под полную юрисдикцию министерства обороны. С каждым из вас, кого я сочту нужным, будет перезаключён договор и подписано соглашение о неразглашении. За каждым из вас уже установлено наблюдение, так что попытки что-либо продать на сторону будут расценены как предательство родины. Документ под названием «Военный трибунал» вам в помощь. Прекращаются практически все ваши контакты с внешним миром до момента окончания договора. Срок – один год. Лев Иосифович, прошу вылезти из-под стола.
Сначала показалась голова отца многочисленного семейства, а потом и сам руководитель программы, один из тех, кто вернулся из Сибири.
– Лев Иосифович, какой сегодня
