было, своего рода, предбанником. На вешалке я замечаю вещи. Джинсы Сэма и футболка, которую я подарила ему на день рождения. На синем ее фоне крупными буквами отливала надпись «Вместе навсегда». Сейчас они висели рядом с нижним бельем Ники. Помню, как она хвасталась мне им после того, как очередной парень подарил ей его. И вот теперь в этом же самом белье она забрала моего…
Через деревянную дверь я легко могу различить каждый звук, каждое слово, что они говорят. Я слышу звуки поцелуев, их смех, признания и вздохи, отчего мне хочется покончить с собой, ведь становилось настолько больно, что казалось, будто по венам пускали расплавленный металл. Минута, проведенная за дверью, для меня тянулась целую вечность. И вот, когда терпение окончательно покинуло меня, я решилась зайти.
Нажав на ручку, я легким движением толкаю дверь, и она распахивается. Мягко и без шума, так что влюбленные ничего не замечают. Все мое внимание устремляется на две фигуры, страстно спаянные одним поцелуем. Они занимаются любовью прямо на моих глазах. Как прекрасно… Слезы градом накатывают на глаза, но я их старательно стираю – обязана запомнить каждую секунду этого ублюдского момента, чтобы потом всю жизнь ненавидеть людей, которые только что растоптали все мое настоящее и, возможно, будущее. Кровь пульсирует в висках, вызывая очередную порцию мук, хочется кричать, орать от боли не то физической, не то эмоциональной. Ногти с силой впиваются в кожу, оставляя на ней кровавые отметины. Гляжу на губы, которые еще несколько дней назад целовали меня, говорили, что созданы только для меня одной, а теперь они без малейшего зазрения отдают себя другим… От уколов сердца тянет согнуться и присесть, а лучше – упасть, но я нахожу силы стоять ровно. Не имею права позволить себе потерять пусть даже секунду из этого мерзкого отрезка моей жизни. Рукав кофты окончательно мокнет от нескончаемого града слез, становится сложно дышать, и я всхлипываю. Попытка сдерживать себя становится рудиментальной.
Вот Сэм что-то почувствовал, он стал замедляться и, наконец, открыл глаза, а после мы встретились взглядами. Он замер, но Ника все еще ничего не понимала и продолжала ласкать его.
Сэм было попытался что-то сказать, но оступился и замолчал.
– Не нужно ничего говорить, я тебя ненавижу… – чуть слышно произнесла я.
Наконец и Ника заметила меня, тогда ее лицо побледнело.
– Сара… это…
– Заткнись, иначе я расшибу твою голову вазой, – резко прервала я.
Она моментально замолчала, а на коже ее выступили мурашки.
– Сэм, – обратилась я к теперь уже чужому для меня человеку, – если хоть когда-нибудь ты полюбишь так же сильно как я, то желаю тебе потерять разом все. Я хочу, чтобы она сдохла, надеюсь, ты будешь мучиться, как раненая скотина, свалившаяся в канаву… И что самое важное: советую тебе никогда оттуда не вылезать, потому что такие твари, как ты, не достойны жизни
