должное, Александр, да и Яков, пользовались в городе большим уважением и даже у КГБ имели что-то вроде доверия и иммунитета.
В канун майских праздников яхта была готова, и спустить её на воду было решено 1 мая. Почётное право разбить шампанское об борт было доверено дяде Яше, но в последний момент переиграли, и решено было, что бутылку будет бить жена первого секретаря райкома партии. Честно сказать, это сильно расстроило Якова. Ведь это было его детище. Каждая деталь прошла через его руки. Сколько дней и ночей он провёл возле неё! Он разговаривал с яхтой, как с живым существом. Называл её дочуркой, а себя – «Папой Карло». «Душевное» имя ей дал – «Фаина», в честь матери, а «официальное» – «Коммсар», в угоду власти. Роговы успокаивали его как могли и уговаривали прийти на спуск. Он категорически отказывался. Кстати сказать, Александру приказали сформировать экипаж, и ему же доверили первому поднять паруса. Он жутко боялся, что это его теперь рассорит с дядей Яшей, но тот был очень мудрый человек и никогда бы не поставил на одни весы дружбу и жизненные обстоятельства. Тем более что решение принимали за него сильные мира сего, а он – лишь исполнитель.
Первого числа, сразу после праздничной демонстрации, полгорода придёт на верфь посмотреть, как в торжественной обстановке спустят на воду первую построенную в советское время в этом городе яхту. Будет духовой оркестр, будут все, кроме самого Якова. Все шло по плану. Красивые, блестящие машины привезли больших начальников, их избалованных жён и детей. Подтянулся и остальной народ, попроще. Все ждали начала. Кто-то привязал бутылку шампанского веревкой к корме, так, чтобы, оттянув её с причала и отпустив, можно было бы разбить шампанское о борт яхты. Все с нетерпением ожидали начала.
Первый секретарь райкома партии, А.Б. Романов, ждал, что Яков будет рядом и будет подсказывать, как разбивать бутылку и резать ленту. Он вертел головой и явно нервничал. Его жена держала на руках собачонку и всё время, говоря с кем-то, громко, по-хозяйски смеялась. Увидев Александра, секретарь велел привести его. Первый вопрос, который он задал с явной тревогой и злобой:
– Где Абраша?
– Кто? – недоумевая, переспросил Александр.
– Я-я-я-яков где?
– Аа-а-а! Так он приболел. Но скоро выздоровеет.
– Стой здесь и никуда не уходи. Я во всем этом ни хрена не смыслю. Будешь подсказывать.
Подсказывать пришлось много, ещё больше отвечать на вопросы жён и детей. Это сильно утомило Александра. Он в душе ругался и глазами искал Якова среди людей – бесполезно, но он чувствовал: Яков где-то рядом. Тогда он посмотрел в сторону наблюдательной вышки, что у спасательной службы, и, уличив удобный момент, поднял руку и потряс кулаком в сторону окон. Оттуда ответили солнечным зайчиком.
– Ах ты ж! – «Старый Змей» выругался, глядя в сторону «состоронынаблюдающего».
Всё те же «зайчики» ответили подмигиванием.
