послышался голос со второго этажа.
– Да? Они разрушили жизни многих горожан, но почему-то никто не хочет выступать против них. Наоборот, поддерживают и прославляют. Почему же ты хочешь выступить против них, мелкий пакостник? – спросил я.
– Они обманули меня и мою Ми Лу, – на площадке второго этажа показался вчерашний воришка.
Вчера я его запомнил чумазым, лохматым, в перепачканном и дырявом кимоно неизвестного цвета. Сегодня же воришка щеголял в чёрном, как безлунная ночь, кимоно. На груди серебряной нитью был умело вышит скорпион. Лицо можно назвать правильным и миловидным, волосы красивыми прядями спускались на плечи.
Так как я сейчас был выбрит налысо, то мне только приходилось вздыхать о шевелюре того Сики Херовата, который утонул в Мосгав-реке.
– Почему на твоём лице нет синяков? Я же вчера прилично тебя отдубасил, – сказал я, всматриваясь в лицо мужчины. – Или ты обладаешь тысячью лиц и меняешь их по желанию?
– А что, так можно? – спросил Глу Пыш.
– Можно, но это будет стоить больших денег, – отмахнулся я.
– Что-то я о таком не слышал, – нахмурился Глу Пыш. – Это странная магия какая-то…
– Ой вэй, то не магия, а наука. В том мире откуда приходят перемещенцы, таки голые и совсем без денег, вообще был один певец, который с помощью науки сменил себе цвет кожи на кошерный. Был черным, а стал белым – Джек Сон его звали, – вклинилась в наш разговор Жа Ло. – В том мире за деньги можно не только поменять цвет кожи, но также вообще сменить лицо на другое. Можно удлинить или укоротить какие-нибудь части тела.
– Да? Вот здорово! Тогда я бы хотел себе удлинить… пальцы, – сказал Глу Пыш и густо покраснел. Он посмотрел на понимающие улыбки девушек и поторопился оправдаться. – А что? У меня очень короткие пальцы и я порой даже не могу почесаться, когда зудит спина.
Я хотел было ударить ладонью по собственному лицу, но вовремя вспомнил, что в ладошке находится пиала с чаем. Глупо было бы плескать чай себе в лицо.
Воришка переводил взгляд с девушек на нас и обратно. Похоже, что он ещё не привык к нашей полушутливой манере общения. Пришлось ему помогать.
– Садись рядом и рассказывай – что тебя заставило вступить на преступный путь и обокрасть непревзойденного мастера боевых искусств? – показал я на место рядом с собой.
– Какого мастера? Я никакого мастера не обкрадывал, – непонятливо возразил воришка.
Девушки прыснули в рукава кимоно, скрывая своё веселье. Глу Пыш сидел с каменным лицом, но я видел боковым зрением, как его губы подергиваются, стараясь изогнуться наподобие боевого лука. Похоже, что я чуть-чуть преувеличил свою значимость для этого мира.
– Меня ты обокрал! Садись, воришка. Хотя… Прежде положи кошелек на стол – я эти деньги честно заработал, – нахмурился я.
Воришка поклонился и легко скользнул вниз по лестнице. Я невольно проследил за его перемещением – он едва касался носками ступеней. Казалось, что
