кормовой древесиной, мутной водой в грязных банках и ржавых вёдрах, в общем, передо мной раскинулся самый настоящий бедняковский рынок, где нищие продавали друг-другу различный найденный хлам, который кому-то ещё может пригодиться, и еду, состоявшую по большей части из того, что можно поймать на улице или срубить… При этом тут было очень тихо: никто не кричал, не зазывал к своим лоткам, не ругался. Да, голоса были слышны – люди разговаривали между собой, но делали это очень тихо, словно устало…
Ладно, можно считать, что мне удалось оторваться – тут я без проблем затеряюсь в толпе.
Подойдя к стене одного из зданий, я облокотился спиной о прохладную стену и несколько минут простоял так, переводя дух.
Кажется, мне удалось добраться до жилого района Старого Города. Теперь можно начинать свои поиски. Жаль, конечно, что я не смог вернуть свой саквояж – в нём были портреты пропавших детективов, но и без них у меня остаётся мой главный инструмент: мой язык.
Нужно обойти район, найти все места, которые могли посетить детективы: ночлежки, кабаки, бордели… Хотя, бордели можно не искать – судя по состоянию местных жителей, местные проститутки в лучшем случае ещё дышат, но надеяться на то, что они удовлетворят какие-то ваши потребности – не стоит, если, конечно, вы не испытываете потребности в том, чтобы ваши причиндалы сгнили и отвалились, когда вы в очередной раз присядете посрать и слишком сильно потужитесь.
В общем, обойду кабаки и ночлежки, пораспрашиваю о странных пришлых без волдырей на лице, а быть может, поищу местные власти – наверняка, детективы их навещали. Насколько я знаю, в Старом Городе свой Губернатор – во всяком случае Адмирал его назначил, когда решил отгородиться от этого города – нужно же было оставить тут хоть какое-то управление. При этом нужно постараться поменьше контактировать с людьми, чтобы не подхватить эту заразу, хотя, думается мне, что это простая…
Из размышлений меня вырвали крики:
– Поймали ублюдка! – кричал злобный голос.
– Это не я! – испуганно ответил другой.
– Все нежнорожие так говорят! – проревел третий. – Не бои́сь, сейчас и поглядим-разберёмся, ты это или не ты! А ну, мужики! На вешалку падлу!
– Неет! Умоляю вас! Не делайте этого! Это не я! Я бы никогда с вами так не поступил! Я же со всеми вами дружил! Неужели вы не помните! Остановите их ради бога! Умоляю! Остановите их!
Заинтересовавшись происходящим, я отлип от стены и быстро пошёл в направлении голосов. Впереди, буквально через тридцать метров, люди стали собираться в толпу, и из-за их спин мне не было видно, что же там происходит и что мужичьё собираются сделать с несчастным. Я принялся расталкивать зевак, пробираясь всё глубже, туда, где несчастный голос продолжал, срываясь на отчаянный вопль, умолять отпустить его…
Внезапно его крики оборвались, а уже через секунду я выбился в первый ряд и в каких-то пяти метрах перед собой увидел
