тьме глухих ночей, глотая молча слезы(А слез, как счастия, я ждал!),
Проклятьями корил я девственные грезы
И понапрасну проклинал…
Порой на будущность надежда золотая
Еще светлела впереди,
Но скоро и она погасла, умирая,
В моей измученной груди…
Тому уж год прошел, то было ночью темной.
Раз, помню, выбившись из сил,
Покинув шумный пир, по площади огромной
Я торопливо проходил.
Бог знает, отчего тогда толпы веселой
Мне жизнь казалась далека,
И на сердце моем, как камня гнет тяжелый,
Лежала черная тоска.
Я помню, мокрый снег мне хлопьями нещадно
Летел в лицо; над головой
Холодный ветер выл; пучиной безотрадной
Висело небо надо мной.
Я подошел к Неве… Из-за свинцовой дали
Она глядела все темней,
И волны в полосах багровых колебали
Зловещий отблеск фонарей.
Я задрожал… И вдруг, отчаяньем томимый,
С последним ропотом любви
На мысль ужасную напал… О, мимо, мимо,
Воспоминания мои!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Но образы иные
Меня преследуют порой:
То детства мирного виденья золотые
Встают нежданно предо мной,
И через длинный ряд тоски, забот, сомненья
Опять мне слышатся в тиши
И игры шумные, и тихие моленья,
И смех неопытной души.
То снова новичком себя я вижу в школе…
Мой громкий смех замолк давно;
Я жадно рвусь душой к родным полям и к воле,
Мне все так дико и темно.
И тут-то в первый раз, небесного напева
Кидая звуки по земле,
Явилась мне она, божественная дева,
С сияньем музы на челе.
Могучей красотой она не поражала,
Не обнажала скромных плеч,
Но сладость тихую мне в душу проливала
Ее замедленная речь.
С тех пор везде со мной: в трудах, в часы досуга,
В мечте обманчивого сна,
С словами нежными заботливого друга,
Как тень, носилася она;
Дрожащий звук струны, шумящий в поле колос,
Весь трепет жизни в ней кипел;
С рыданием любви ее сливался голос
И песни жалобные пел.
Но, утомленная моей борьбой печальной,
Моих усилий не ценя,
Уже давно, давно с усмешкою печальной
Она покинула меня;
И для меня с тех пор весь мир исчез, объятый
Какой-то страшной пустотой,
И сердце сражено последнею утратой,
Забилось прежнею тоской.
Вчера еще в толпе, один, ища свободы,
Я, незамеченный, бродил
И тихо вспоминал все прожитые годы,
Все, что я в сердце схоронил.
«Семнадцать только лет! – твердил я, изнывая, —
А сколько горечи, и зла,
И бесполезных мук мне эта жизнь пустая
Уже с собою принесла!»
Я чувствовал, как рос во мне порыв мятежный,
Как желчь кипела все сильней,
Как
