потому что ее спасение было необычным, даже чудесным.
Донна Анна, благодаря теплому приему короля, быстро вошла в круг первых лиц двора, а ее дядя ловко подсуетился, и Карл Анжуйский отдал им под жилье прехорошенький домик, соединенный с соседним домом галереей, под которой был проход на общий двор к конюшням. Соседний дом занимал граф де ла Марш – приближенный короля и один из лучших военных командиров французской армии.
Мы разместились в доме в тот же день, едва вернувшись с королевского обеда. Дом был красивым, с оригинальной планировкой: разделенный на две части застекленной галереей, с арками и колоннами внизу, и казался очень большим. Комнаты были светлыми, просторными и уютными. Очень повезло, что нашелся домик для нашей компании, потому что практически все рыцари жили в шатрах, ибо разместить такую большую армию в городе не представлялось возможным. Катя и Вадик, к великому взаимному удовольствию, расположились в разных комнатах по обе стороны от моей, Герцог и Август занимали большую комнату в самом конце коридора. Вообще мы заметили, что эти двое редко расставались друг с другом, как истинные близнецы, черпая друг в друге тепло и внимание. Иногда создавалось впечатление, что, долгое время пребывая друг без друга, они начинали меняться внешне. Их лица казались усталыми, постаревшими, осунувшимися, под глазами ложились тени, но стоило им встретиться, как резкие линии на лицах разглаживались, и они снова были полны энергии.
Я так устала от всего, через что мне пришлось пройти в тот день, что, едва найдя свою комнату, упала на кровать и заснула под возмущенные возгласы Николетты, которая пыталась помочь мне раздеться, но не успела – я уже легла и не желала подниматься. Стоит отдать ей должное: она меня накрыла сверху покрывалом, так что я проспала крепко около часа и, поднявшись, пошла искать остальных, чтобы поделиться впечатлениями о прошедшем дне.
Меня несколько разочаровало появление перед мужем донны Анны. Мне пришлось оправдываться, а не ему, а я, честно говоря, очень надеялась, что он признается в убийстве, едва увидев воскресшую Анну. Думала, плюхнется на колени и поползет к жене, прося пощады и прощения, а случилось все не так.
– Нужно было сделать, как я предлагала: пугать его по ночам привидением донны Анны, сводить с ума, пока он не побежит сам признаваться в убийстве. Что дальше делать? Теперь ждите, пока он соизволит признаться в преступлении. И вообще, может, это не он убил? – досада одолевала меня.
– Мы доведем его до признания, не волнуйся. Он убил, я уверен, – Герцог подошел к Кате, сидевшей рядом со мной в кресле, и отобрал книгу, которую она читала. Катя, не сопротивляясь, позволила ему взглянуть на название. Герцог усмехнулся левым уголком губ и вернул книгу. Катя сердито опустила голову и нарочито серьезно продолжила чтение, хотя я была уверена, что она больше слушала нас. – Сейчас вам важно создать образ донны Анны при дворе короля, добиться большего доверия от всех, кто сейчас доверяет Висконти. Очаруйте всех: Альфонса, Карла, короля,
