либо у человека язва кишечника в стадии обострения, и тогда ему лучше обратиться за помощью к врачу, нежели трепать мне нервы.
Несмотря на вечернее время, мужчина пил кофе, в некоторой степени опровергая предположение о неполадках с кишечником. Пустая тарелка из-под какого-то явно мясного блюда отодвинута в сторону – жирный минус официантам заведения.
– Добрый вечер, – попыталась я подать положительный пример.
Напрасно. Мороз кивнул, давая понять, что приветствие услышано, но ответной любезности ждать не стоит. Я уселась напротив и, будучи не в настроении терпеть дурацкие паузы, тут же достала документ о смене дверного замка и копию паспорта Снегиревой, пускай любуется.
– Вот, – сунула я под нос Морозу бумажки, – квитанция о том, что замок в двери после предыдущих жильцов был поменян, так что попасть в квартиру можете только вы.
– Или ты, – перебил он меня.
От возмущения я втянула щеки.
– У вас паранойя, да? Или вы там, в шкафу, миллионы храните, что с такой силой за дверь переживаете? Так отнесите их в банк и спите себе спокойно! Делать мне, что ли больше нечего, как в дома к чужим людям вламываться…
– Я понял, ты ко мне не заходила и не будешь, – прервал мою полную возмущения речь Мороз. – У кого еще есть или был доступ к ключам?
– Ни-у-ко-го! – по слогам процедила я.
– Кто проживает с тобой в квартире, приходит в гости? – не отставал сдуревший квартирант. Явно возомнил себя Шерлоком, а то и кем-нибудь покруче.
– Никто, – сложила я руки на груди и откинулась на спинку стула.
– Родственники, подруги, любовник, в конце концов? – никак не мог оставить тему мужчина.
– Да нет у меня никого! Мать и та заграницу уехала, – не выдержав, взревела я и готова была добавить что-нибудь еще, не вполне печатное, но тут подоспел официант.
– Здравствуйте, готовы сделать заказ?
– Нет.
– Да, девушке чай и медовик, – одновременно со мной ответил Мороз и пояснил: – Сладкое вроде как поднимает слабому полу настроение.
Тоже мне, знаток нашелся! Лично мне на тот момент сильно бы поднял настроение метеорит, приземлившийся на голову придурка.
– Знаете что, засуньте себе этот медовик… куда поглубже, – прошипела я, после того, как официант, кивнув, отошел. – Мне от вас нафиг ничего не нужно, тем более угощения. Вот все, что нашла, – я швырнула на стол бумажки и поднялась со стула. – Больше ничем помочь не могу, в агентстве какую-либо информацию предоставлять отказались. Если бывшие жильцы со мной свяжутся, я вам напишу.
– Постой, ты что, звонила в агентство? – схватил он меня за руку, а когда я утвердительно кивнула, вдруг возмутился: – Тебя кто просил?
– Всего хорошего, – высвободила я руку и гордой поступью покинула кафе. По пути домой запретила терзаться размышлениями
