и присвистнул.
– Не фига себе! Как же вы ездили?
– Да мне давно уже говорили, что с таким колесом нужно в автосервис. Но все, знаете, как-то времени не было.
– Перчатки у вас есть? – спросил Шумилов.
– Что?
– Перчатки, говорю, есть, чтобы руки не пачкать?
– А, да, да, сейчас. Кажется, впереди на дверце. Сейчас посмотрю.
Пока Екатерина искала перчатки, Шумилов вытащил из багажника домкрат, инструменты и запасное колесо, ударил его несколько раз об асфальт, проверяя на накачанность.
– Вот, вы знаете, нашла, – Екатерина протянула Шумилову белые хлопчатобумажные перчатки, тот надел их и поставил домкрат на асфальт под колесо.
– Никто хоть не пострадал?
– Да нет, я же одна ехала. А другие машины, слава богу, не задела. Иначе здесь бы без ГАИ не обошлось, вы же понимаете.
– Ну да, конечно!
Он ловко открутил болты, снял колесо и положил его в багажник. Тут же начал примеривать запаску.
– Вы знаете, запаска немного меньше, чем основное колесо. Домой вы, конечно, на ней доедете, но завтра рекомендую сразу в автосервис ехать.
– Да я, как назло, завтра улетаю, так что машинке придется недельку подождать.
– А куда, если не секрет?
– Не секрет. В Турцию.
– Что-то вы рано отдыхать собрались. В это время в Турции еще не фонтан, лучше в Египет или куда-нибудь еще на север Африки.
– А я не отдыхать еду, в командировку.
– Правда? Удивительно!
– Что удивительно?
– Так я тоже завтра улетаю в Турцию, и тоже в командировку.
– Поздравляю!
– Спасибо!
Шумилов открутил домкрат, колесо опустилось на асфальт, он подкрутил болты, убрал в багажник инструмент и стал стягивать перчатки.
– Ну вот, кажется и все. Сами-то доедете?
– Конечно! Мне здесь не очень далеко!
– Только аккуратней!
– Да я и так езжу довольно аккуратно. А вам спасибо за помощь, – она открыла переднюю дверцу. – Я вам что-то должна?
– Если только поцелуй! – улыбнулся он, но, увидев озабоченность на ее лице, произнес:
– Шучу, конечно! Меня, кстати, Петром зовут, а вас как?
– А меня Екатериной, Катей.
– Если не поцелуй, то хотя бы пожать вашу руку можно?
– Руку пожать можно! – теперь уже улыбнулась она, протягивая Шумилову руку.
А он взял и поцеловал кончики ее пальцев и тут же скорым шагом пошел к своей машине, на прощание, не оглядываясь, помахав ей.
У нее в этот момент дрожь пошла по всему телу, ноги стали подкашиваться, руки задрожали, сердце почему-то стало рваться наружу и ей казалось, что его стук слышен даже снаружи. А закат, до этого ничем не привлекавший ее, показался удивительно красивым. Екатерина испугалась.
