необходимо серьезно поговорить с твоим братом. Некоторые вопросы требуют объяснений, – спокойно произнес он, гипнотизируя Селира взглядом, а когда на него посмотрела лира, ласково ей улыбнулся: – Я, и правда, не спросил его благословения.
Если брат разъярился именно по этой причине, то Энира готова была его разорвать.
– Он был в Шахронде, у фархаров. Гонцы туда не ездят, – обвиняюще кинула она.
Селир ничего не отвечал, он лишь шумно пыхтел, хмуря черные брови так, что и глаз-то почти видно не было.
– Неважно. Я поступил не по чести, – сглаживал накал Тайхар. – Тебе нужно отдохнуть, Эни. Я провожу тебя в каюту, и сразу вернусь, чтобы объясниться с твоим братом.
Объясниться? Тайхар собрался перед кем-то объясняться? Энира озадачено посмотрела на султана. Он не стал развивать эту тему, обняв ее за талию и мягко подтолкнув вперед. Проходя мимо Раймонда, Эни заметила, как Берхан едва заметно кивнул ему в сторону Селира. Квихельм тут же поднялся и похромал к колдуну. Это выглядело странно. Она попыталась настроиться на его чувства. Пока они шли до каюты, филморфатская суть вообще ничего не улавливала, лишь эмоции квихельмов. Но как только Тайхар открыл дверь, пропуская лиру в темное, после яркого света Илара, помещение, и следом закрыл, ее смел настоящий шквал противоречивых чувств. Волнение, радость, желание, страсть, вина, страх… Однако, вопреки таким ярким переживаниям, Берхан не спешил. Внимательно осматривая лицо Эни, он подошел, скользнув руками под рубашку, начав медленно гладить ее спину.
– Как ты? – напряженно спросил Тайхар.
– Теперь хорошо, – улыбнулась Энира, потянувшись к нему, как-то быстро и легко забывая инцидент на палубе.
Этих слов оказалось достаточно. Подхватив Светлую на руки, он обогнул длинный стол и отнес ее на большую кровать. Всем своим существом, она чувствовала, насколько нужна ему. И это пьянило не хуже хмеля. Тайхар ничего не говорил. Но Энире и не нужны были слова. Его руки с помешательством безумца жадно ласкали ее тело. Губы, что не могли остановиться, покрывали лиру поцелуями. И эта болезненная необходимость, с которой он брал ее, говорили громче любых слов…
– Отдохни, Эни, – на мгновение, прижав к себе крепче, шепнул Тайхар Энире на ухо, поцеловав в висок. – Я поговорю с твоим братом и вернусь.
Нежиться в объятьях Берхана, лире всегда нравилось. Поэтому, когда он отпустил ее, выбираясь из постели, она ощутила себя безжалостно покинутой. Пока султан натягивал на себя штаны и рубашку, Эни любовалась им, даже не представляя, что так сильно, оказывается, по нему скучала. Она хотела еще раз поцеловать Берхана, поэтому медленно манко потянулась, с внутренним торжеством наблюдая, как он замер, скользя взглядом по ее плавным изгибам, проступающим сквозь тонкую простыню. Встав одним коленом на кровать, Тайхар наклонился и с чувством поцеловал Эниру. Однако, к ее глубочайшему сожалению, быстро отстранился.
– Поспи, Эни. А когда проснешься, мы продолжим, – пообещал султан, после чего поспешил выйти, видимо, опасаясь, что еще немного
