для вас аргумент спокойствия?
– Не аргумент, конечно. Просто средство защиты.
– Тогда, может, организовать вам охрану?
Женере поморщился:
– Будет таскаться за мной пара амбалов. Толку никакого, только внимание обратят на себя и на меня. А случись чего – их первыми быстренько прикончат, а потом и меня. Если кто-то всерьез хочет добраться до человека, то охрана не спасет.
– Вы странного мнения о моих людях, – возразил Сильченко. – Я не собираюсь посылать на вашу защиту, как вы выражаетесь, амбалов. Это бессмысленно. А вот нескольких грамотных людей задействовать, чтобы негласно контролировали, – запросто. Вы подумайте.
– Обязательно подумаю, – кивнул Женере. – Но давайте пока обойдемся. Даю слово: если почувствую, что охрана нужна, – свистну.
Сильченко улыбнулся:
– Свистите. А вот скажите – что делать, если мы обнаружим интересующего вас человека? Только сообщить вам? Или же прощупать немного.
– А вы можете сделать это аккуратно? Так, чтобы он не заметил того, что его щупали.
Сильченко хищно усмехнулся:
– Обижаете, господин Женере. Сделаем все в наилучшем виде.
– Прекрасно. Тогда делаем так: вы находите людей, интересующих меня, собираете про них то, что можете, и немедленно докладываете мне. Понятно? Без какой-либо самодеятельности.
– Вот и договорились, – ответил Сильченко.
– Только помните, Денис: если будет выбор, перегнуть палку или недогнуть, – смело недогибайте. Я тоже располагаю кое-какими возможностями. И они не менее эффективны, чем ваши.
– Я не сомневаюсь…
– Тогда всего вам хорошего.
– Вам того же. Ах, вот вам еще – в придачу к подарку.
Сильченко залез в стол, вытащил обойму с патронами, протянул Женере.
– Пусть будет. Пистолету положено быть с запасом боепитания. Итого у вас тридцать патронов. Думаю, на первый раз достаточно.
– Я не собираюсь развязывать здесь мировую войну, – с улыбкой подтвердил Клод, пряча обойму в карман.
В обед, как и планировалось, Рублев отправился на разговор с администраторшей. Лиза пила чай. Она была взволнована предстоящим разговором со странным постояльцем, о котором было составлено мнение как о сотруднике спецслужб на отдыхе. Но обедать ей волнение не мешало нисколько.
– Приятного аппетита, – сказал Борис, входя.
Лиза ответила улыбкой, показав перемазанные бутербродом зубы. Комбат подумал: хорошо, что он сам в это время не ест. Иногда эта простецкая непосредственность бывает смертоносна.
– Я хотел с вами вот о чем поговорить. Вы ведь были на дежурстве, правильно?
– Да, была. С восьми вечера заступила. И моя смена была до восьми утра.
– Хорошо, это я знаю. Давайте вот что выясним: кто еще помимо вас присутствует в гостинице ночью?
– Ну, как обычно. Горничные на всех этажах, охранники.
