И всё это в свои какие-то девятнадцать лет.
Эти громкие слова шли в такой сильный разрез с внешностью юного Асоля, что становилось смешно: смуглая кожа, большие чёрные оленьи глаза в обрамлении длинных ресниц, прямые блестящие волосы, остриженные чуть ниже ушей. Худой, невысокий, узкоплечий. Он походил скорее на женственного юношу из статусной семьи, нежели грубого, кровожадного потомка убийцы. В общем-то, никогда таковым и не являясь. Но людям порой так всё равно на этот момент.
– Впрочем, такие молодые люди у нас даже в чести. Мне сказали, ты рвёшься в море, а тебя не берут? Я как раз ищу себе на судно юнгу.
И вновь все взгляды жадных до сплетен людей были устремлены на них. Люди ловили каждое сказанное слово. Все ждали, что же ответит Асоль? Согласится ли примкнуть к преступникам и душегубам? Подкормит все ходящие о нём слухи?
– Я… – юноша смутился, испугавшись такого неожиданного предложения. Разве он может согласиться? Отец ведь точно будет против. Он возненавидит, проклянёт!
Но с другой стороны…
– Наверное, нам стоит поговорить в более спокойном месте, где не будет лишних ушей, – капитан повернулся к трактирщику, и тот, кивнув, поспешил на второй этаж, забавно переваливаясь из-за своей полноты и небольшого роста с ноги на ногу.
Едва только наша троица скрылась на втором этаже, люди внизу будто бы с цепи сорвались: поднялся галдёж, обсуждения, люди перекрикивали друг друга, стремясь побыстрее да погромче высказать своё мнение или предположение, пошутить над юношей.
– А я давно говорил, что так будет!
– У него на роду написано было стать разбойником!
– Туда ему и дорога!
Асоль слышал эти грязные слова, от которых на глазах наворачивались слёзы. Разве он заслужил такое отношение к себе? Разве он был когда-то зол к этим людям? Разве причинял им какой-то вред?
– Вот хорошая комната, можете здесь пообщаться, – трактирщик распахнул дверь, впуская гостей внутрь.
– Проходи, садись, – корсар практически упал на диван, провалившись в гору старых, изъеденных молью подушек. – Как я понял, тебя в этом городишке очень сильно не любят и стремятся как можно скорее выдавить отсюда.
Асоль устроился напротив, стараясь не смотреть в суровые глаза мужчины, который, казалось, практически прожигал его насквозь.
– Да, это правда, – кивнул юноша, не зная, куда себя деть и как лучше сесть так, чтобы хоть ненадолго спрятаться от этого тяжёлого взгляда, от которого внутри всё неприятно сжималось. Асоль редко серьёзно общался с кем-то, кроме отца, поэтому сейчас просто не знал, как правильно себя вести. А вдруг он наговорит лишнего? Скажет что-то не то, больше, чем нужно?
Но, кажется, корсара пока ход их разговора вполне себе устраивал.
– Итак, вернёмся к нашему вопросу. Ты хочешь стать моряком?
– Это моя мечта.
