окончательное поражение своему противнику.
Борис подскочил к Егору и занес над ним свой сжатый кулак.
– Не надо, Борька, – услышал он чей-то голос. Это Колька решил остановить своего друга от бесчестья, грозившего Борису. В то время (не то, что сейчас), считалось подлостью бить противника, поверженного на землю. У мальчишек был своего рода кодекс чести, согласно которому, считалось низостью бить противника, лежащего на земле.
Что было сил, Борис стукнул кулаком по земле, оставив вмятину рядом с лицом Егора. Надо отдать Егору должное, он не струсил, и не пытался увернуться от удара. Мальчик решил пережить свое унижение с честью. Он лишь невольно зажмурил глаза, ожидая удара. Но удара не последовало.
Окинув взглядом – выражавшим не то презрение, не то жалость – толпу мальчишек, Борис повернулся к своему другу.
– Пошли отсюда, – и Борис направился вон из леса. Колька с важным видом последовал за своим другом, кинув гордый взгляд на притихшую толпу. Друг Бориса был хорошим парнем, но иногда любил похвастаться и «порисоваться». Вот и на этот раз, всем своим видом он как будто хотел сказать «смотрите какой у меня друг! не то, что ваш, который сейчас валяется на земле!».
После этого случая авторитет Бориса среди мальчишек, как знакомых, так и не очень, значительно вырос. Городок, как я уже упомянул, был небольшим и вести в нем разносились очень быстро. Вскоре и Маша, та самая, за честь которой некогда вступился Борис и с которой он поддерживал дружеские отношения, узнала о случившемся. Девочка была в восторге от поступка своего друга.
– Ты такой смелый и благородный! – воскликнула она, спустя несколько дней встретив Бориса на улице.
– Есть немного, – смущенно ответил Борис. – Вообще-то, у воспитанных и порядочных людей сначала принято здороваться.
– Ой, ну простите, – игриво ответила девочка. Она, конечно, слышала про отца Бориса и про то, как он сильно переживает его потерю. Девочка не решалась зайти к нему домой и поговорить с ним. Своим детским и добрым сердцем она чувствовала, что пока он не готов к встрече с ней или еще с кем-либо. Поэтому сейчас, встретив его на улице, и увидев своего друга здоровым и, если не веселым и озорным, то, во всяком случае, не удрученным, она искренне обрадовалась.
– Я исправлюсь, – продолжая немного кривляться, Маша улыбнулась своей неповторимой улыбкой, и на её прелестных щечках заиграли две очаровательные ямочки. Борис невольно ею залюбовался. Ему нравилась Маша; ему нравилась её улыбка, её милое очарование, её неповторимый голос, её синие, словно сапфиры, глаза. Но Борис не был в нее влюблен. Он воспринимал девочку как друга, как товарища, не более. Так же относилась к Борису и Маша. С каждым годом их дружба росла и крепчала, но так и не переросла в любовь, подразумевающую близкие, интимные отношения между противоположным полом. Всю жизнь, до конца своих дней, они оставались близкими друзьями, доверявшими друг другу
