шара про нее скажет, что она безответственная и испорченная, но Дэна эта черта только заводила. Он видел в ней отражение себя самого. Ведь он такой же, делает только то, что ему вздумается, без оглядки на других. «Если кому-то что-то не нравится, то могут катиться ко всем чертям» – девиз, которого придерживались они оба.
Периодически его, убежденного атеиста, который не верит ни в какие высшие силы, божественное провидение, судьбу и предначертания, начала посещать мысль, что они созданы друг для друга. Вначале он даже подумал, что слишком уж хорошо все складывается, должен же быть в ней какой-то минус, какой-то изъян, который он не углядел. Но как бы он ни присматривался, как бы его ни выискивал, так и не нашел. Ни тебе завышенной самооценки со звездными замашками, ни заниженной с вечными загонами, которые его так бесили в Новаке, ни психологических травм, ни проблем со здоровьем. Смелая, сильная духом, открытая, общительная, из самой обычной семьи среднего достатка, с, как бы ни удивляло это при ее-то образе жизни, идеальной репутацией. Совершенство, как ни посмотри. При каждой встрече с ней он терял счет времени, а расставшись, тут же начинал тосковать и с придыханием ждать следующей. Он был влюблен и счастлив впервые в своей жизни.
Последний день лета они решили отпраздновать у него дома. Погода испортилась еще в середине августа, дожди лили, не прекращаясь, а холод стоял такой, будто уже середина ноября. Активным прогулкам на свежем воздухе пришел конец. А тут отца, очень удачно для Дэна, отправили в командировку. Отец за порог – мать сразу в чужую койку, поэтому дома ее тоже не было. Квартира была полностью в их распоряжении. Зайдя, естественно, первым делом они занялись любовью на постели его родителей. На его односпальной кровати вдвоем было бы тесновато, тут на просторной двуспальной постели застеленной шелковым бельем лучше. После секса она села на кровати, поправила взъерошенные волосы и с присущей ей грацией, совсем не стесняясь наготы, соскользнула с гладкой простыни на пол, присела на колени и начала делать самокрутку на прикроватной тумбе.
– Что на этот раз? – спросил он.
– Кое-что расслабляющее. Тебе понравится. – Она улыбнулась и прикурила белый сверток. Раскурив, она передала его Дэну. Он сделал медленную глубокую затяжку, прочувствовав, как едкий дым прокатывается сначала по горлу, потом попадает в легкие, на секунду он задерживает дыхание, а потом так же медленно выдыхает, стряхивает пепел в пепельницу, и отдает косяк ей обратно. Она, сделав точно так же, возвращает его ему и, видимо, заскучав, встает и оглядывается по сторонам в поисках чего-нибудь интересного. Скоро ее взгляд падает на шкаф-библиотеку – чисто интерьерную задумку, никакой фактической значимости для его родителей он нести не может, разве что сгодится заначку прятать.
– Ух ты! Достоевский, Гюго, Кафка, Мураками, Хаксли…
– Поверь мне, ни одну из этих книг они не читали. Куплены они для красоты, чтобы полки не были пустыми.
– Можно? –
