style="font-size:15px;"> – Входи, Алексеева. Садись.
Ирина послушалась и устроилась на стуле, который, наверное, Керенского помнил. Или вообще царские времена. Судя по колючкам, которые из него выползали, он прошел все революции и войны – и люто возненавидел человечество, поклявшись вечно быть для него занозой в заднице.
Ничего, она так устроится, чтобы на краешке стула. Через юбку не цапнет, и колготок она не лишится.
Ирина молчала и ела глазами начальство.
Иван Петрович поморщился и протянул ей несколько листов.
– Смотри сама.
Свой рапорт Ирина узнала мгновенно. Да и резолюцию прочесть было несложно.
«Нет оснований. Отказать».
Коротко и по делу. Но обидно же! До слез и соплей обидно!
– Иван Петрович, почему? – ведьма расстроилась всерьез, почти до слез.
– Знать бы! Сказали – нам тут, б… еще маньяка не хватало. Это если вкратце.
Ирина почти обиделась.
– Это – не маньяк!
– Алексеева, я такого от полковника наслушался, что тебе повторять не буду, – огрызнулся начальник. – Иди и работай. Пропавших девчонок искать, конечно, будут, но – в рамках персональных розыскных дел. А вот объединять их пока – нет оснований. Начальство таковых не увидело.
– Спасибо, Иван Петрович.
– Нельзя никак, сама понимаешь…
– Понимаю, – Ирина даже всхлипнула.
Ну правда же, обидно! Когда созданную тобой версию спускают в выгребную яму!
А самое обидное, что версия-то правильная, она нюхом чует. Ведьминским загадочным органом, который точно подсказывает – правда это или ложь, верная или неверная дорога.
Вот сейчас она верная.
Но…
Начальству не докажешь.
Ирина поднялась, забрала рапорт и ушла. Уселась за стол, обхватила руками голову и задумалась. Коллеги переглянулись – и решили пока не лезть с утешениями. Вроде как сидит, волосы на себе не рвет… Сеня подумал – и вышел за дверь.
Хоть женщины это и отрицают, но лучшим утешением для большинства из них было и остается вкусное пирожное. Процентов для восьмидесяти. А остальные двадцать процентов надо утешать чем-то вроде вкусной воблы или колбаской…
Женщина же!
Тут тонкость нужна и правильный подход.
Но Ирина сладкое любила. Это коллеги точно знали.
Ирина сидела и думала. И было ей грустно.
Версию ее закопали. Работать по ней не будут, а что это значит?
Что все ее запросы будут цинично спущены в мусоропровод. По принципу – иди-ка ты отсюда, Анискин, нечего тебе Фантомасов ловить под диваном.
Или под кроватью… закусывай, короче. И – вали. Ножками, ножками…
А девчонки пропали.
И еще одна должна пропасть, похоже.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу
