в двух словах, то вот в чем дело: уже несколько раз пол в нашей кухне оказывается чисто вымытым, а его никто не мыл.
Чего-чего, а этого Петя не ожидал!
– Как это так – никто не мыл? – пробормотал он. Петя даже заподозрил, что Самбо издевается над ним.
Но она пояснила совершенно серьезно:
– Понимаешь, пол на самом деле кто-то моет, но все говорят, что никто не мыл.
– Погоди! Кто это «все»?
– Ну, наши семейные. Кого ни спросишь, каждый говорит, что он пола не мыл.
– А он вымыт?
– Ага. В понедельник бабушка даже специально на линолеум чернилами капнула. В среду пятно исчезло.
– Чудно! – сказал Петя. Он задумался, потирая ладонями коленки, потом поднял голову. – Слушай, а чего ты так волнуешься из-за этого?
Самбо широко расставила ноги и уперлась кулаками в бока. Глаза ее стали злыми.
– А потому, что в этом обвиняют меня. Вот почему! Понял?
Машка смотрела на него так, что детектив заерзал на месте.
– Ладно! Ты только знаешь… не нервничай. Ты мне вот что объясни: мытье полов – дело полезное… Почему же ты говоришь, что тебя обвиняют в таком хорошем деле?
– А потому, что все они рассуждают так: если пол регулярно кто-то моет, значит, его кто-то регулярно и пачкает. А если он регулярно пачкает, значит, он занимается в кухне каким-то тайным делом.
– Ну, дальше!
– И все, как обычно, подозревают меня.
– Кто «все»?
– Ну конечно, папа, мама и бабушка.
– А почему «как обычно»?
Потому что меня всегда во всем подозревают. Это уж так принято в семье: если что-нибудь случилось, значит, обязательно я виновата. Сначала было еще ничего, сначала они только посмеивались надо мной, а потом…
Самбо вдруг умолкла, скосив большие глаза на дверь. В следующий момент она бросилась к двери и распахнула ее. Петя заметил, что кто-то в передней быстро отскочил от двери.
– Ну? – грозно спросила Самбо.
– Мне авторучку взять, – послышался тихий голосок.
В дверь мимо Маши бочком проскользнула щуплая девчонка лет одиннадцати, в куцем темном платьице, с тонкими, как червяки, ногами в коричневых чулках. На Машку она походила лишь золотистыми волосами. Косички ее были аккуратно связаны под затылком, а лицо у нее было нежное, продолговатое и глаза не серые, а темно-карие.
– Бери свою авторучку и уматывай, – проворчала Самбо.
– Комната не твоя, а общая, и ты, пожалуйста, потише, – негромко ответила девчонка.
Тут только Петя заметил два столика, размещенные у противоположных стен. Они были сделаны из чертежных досок. Каждая доска была одним концом привинчена к стене, а другим концом опиралась на единственную ножку. Как видно, оба столика можно было опускать, как столики в железнодорожных вагонах. Над каждым столиком висели полки из неокрашенного дерева. На столике и на полке у левой стены царил образцовый порядок. С
