сотрудники с легкостью могут извлечь из других источников. Однако я пришел к некоторому заключению. И это, пожалуй, единственное, что может вам помочь. Я пришел к выводу, что мисс Нидер сама толкнула дядю в гейзер. Это она убила его. Потом испугалась, что ее выведут на чистую воду, и пришла ко мне в надежде, что я помогу ей выйти сухой из воды.
– Да что вы такое… – Синтия просто не находила слов. – Вы…
– Закройте рот! – резко оборвал ее Вулф и повернулся ко мне. – Арчи, у тебя сложилось аналогичное впечатление?
– Именно, – уверенно произнес я.
Синтия прекрасно владела собой. Она закрыла рот, как ей и велели. Если бы Кремер не глядел на нас так пристально, я бы рискнул ей подмигнуть или хотя бы ободрить взглядом.
– Спасибо, что поделились своими выводами, – проворчал Кремер. – Она призналась в этом сама? Сама сказала, что убила своего дядю?
– Ну что вы! Нет, конечно.
– Чего именно она хотела от вас?
Вулф расплылся во все той же гадкой улыбке:
– В этом-то вся и суть. Именно потому я и пришел к выводу, что дядю убила она. Она толком не удосужилась объяснить, чего ей от меня надо. Так что я не могу ответить на ваш вопрос.
– В таком случае скажите, какое задание вы дали Гудвину, когда отправили его на показ осенней коллекции в «Домери и Нидер»?
Вулф нахмурился и повернулся ко мне:
– Ты не припоминаешь, Арчи?
– Как такое забудешь? – пришел я на помощь, причем с радостью. – Вы велели смотреть в оба, держать ушки на макушке, а после обо всем доложить вам. – Просияв, я глянул на Кремера. – Никакие танцовщицы с Багамских островов не сравнятся с красотками, которых я видел. Только представьте: вы сидите в кресле и смотрите, как на подиум одна за другой поднимаются шесть очаровательных…
– Черт подери, вы лжете! – прохрипел Кремер.
Вулф едва заметно, на одну восьмую дюйма, поднял подбородок.
– Мистер Кремер, – холодно произнес он, – я устал. Коль скоро вы уже здесь, мистер Гудвин не может вышвырнуть вас за дверь. Однако нам никто не помешает оставить вас здесь, а самим подняться наверх. Вы не хуже меня знаете, что полицейское удостоверение не дает вам права на всевластие и произвол. – Вулф отодвинулся с креслом от стола и встал. – Вы утверждаете, что я лгу. Докажите это. Вспомните базарный скандал, который вы закатили в моей столовой. Да я и за меньшее стал бы вам врать днем и ночью. Теперь относительно убийства бородача. Какое я имею к нему отношение? А мистер Гудвин? Ха! Попробуйте увяжите нас с этим преступлением, если сможете. Если же вы, окончательно потеряв голову, решите нас задержать как главных свидетелей, мы преподадим вам несколько уроков изворотливости и лжи. И не думайте, что мы попросим выпустить нас под залог. Мы утрем вам нос habeas corpus ad subjiciendum[1] так, что вообще свернем его напрочь! – Вулф перевел
Ты должен доставить в суд личность заключенного
